теми же задумчивыми лицами стали неторопливо зажевывать свои преступления. Лаврентьич и дядя Коля не разговаривали, в этом не было ни малейшей необходимости, потому что знакомы они были уже пятьдесят с лишним лет, с того самого дня, как оба после училища поступили на работу на покойный ныне «Сапфир».
– Ох… – изрек, наконец, дядя Коля.
– Да… – многозначительно кивнул Лаврентьич.
Ярко светило солнце, заливались весенними трелями птахи, набежавшее облако закрыло небо, и Лаврентьич с интересом поднял голову. Облако оказалось совсем не облаком, это была туча. Небольшая, черная, что-то внутри нее сверкало – в общем, по всем признакам туча. Лаврентьич, правда, за все семьдесят три года своей жизни ничего подобного не видел. На всякий случай он ткнул локтем дядю Колю, который проработал всю жизнь не в механическом цеху, как Лаврентьич, а в гальваническом, что делало его более подкованным в естественных науках. Дядя Коля уставился на облако с не меньшим подозрением, а облако, тем временем, приблизилось к водонапорным башням, зависло над ними на несколько минут, а потом разразилось целым парадом молний, прицельно бивших в громоотводы на верхушках башен. Дождя не было, солнце продолжало светить. Представление длилось минуты две, а потом облако бесследно рассеялось.
– Ни… – нецензурно выразился дядя Коля.
– Да, – подтвердил Лаврентьич.
Необычное событие нуждалось в осмыслении, поэтому из-за бетонного блока была извлечена чекушка, распитая тут же на месте, а потом зажеванная все той же морозной свежестью.
Надо сказать, что данное происшествие кроме Лаврентьича и дяди Коли никто не заметил, а если и заметил, то не придал ему значение. По крайней мере, передаваемая через живую изгородь из черной смородины ежедневная оперативная сводка данной информации не содержала. Дядя Коля и Лаврентьич еще несколько дней размышляли над этим событием, но потом пришло время сажать огурцы, и проблема с грозовым облаком отошла на второй план.
А потом на дачу вернулся бывший главный металлург Жужиков. По всей видимости, покойный «Сапфир» все же выпускал детали для тракторов, а не резиновые изделия, потому что главный металлург Жужиков пользовался безмерным уважением и авторитетом. Несмотря на то, что он был лет на пять младше Лаврентьича и дяди Коли, они считали его недосягаемой партийной элитой. Партии уже давно не было, но элита осталась, и Виктор Петрович Жужиков марку держал. На своих шести сотках он организовал прогрессивное сельское хозяйство, которому позавидовали бы в Тимирязевской аккадемии5. Виктор Петрович, не только окончивший с отличием Бауманский институт, но и получивший там же степень кандидата технических наук, активно прививал груши к яблокам, яблоки к вишне, вишню к сливе, а сливу к крыжовнику и иногда даже получал съедобный результат, выращивал исключительно элитные сорта помидоров и огурцов, а в
Высшее учебное заведение сельскохозяйственного профиля в г. Москва.
