пила. Ужин был с восемью переменами. Все пили. Признаю, я выпила больше, чем обычно, но пьяной не была.
– Так что произошло, когда вы вернулись домой?
– Я прошла на кухню. Я слышала, что там Калеб. Он слушал музыку и работал на своем ноутбуке, сидя на кухне за столом. Мы немного поболтали.
– О его исследованиях?
– Нет, совсем нет…
Румянец на ее щеках становится ярче. Я чувствую, как рядом со мной ерзает Асанти. Кеннеди дотрагивается до руки Фишер.
– Все в порядке, можете рассказать.
– Послушайте, – говорит она, – он флиртовал со мной, понятно? Он часто это делает. Это ничего не значит.
– А вы флиртовали с ним? В том смысле, что он же привлекательный мужчина…
Она изумленно смотрит на меня:
– Инспектор, со мной флиртуют многие мужчины, да и женщины порой тоже. Преподаватели, студенты, административные работники университета; рисковые люди из этих трех категорий и рисковые люди вообще. Все это я не воспринимаю всерьез.
Я медленно киваю:
– Тогда что?
– Он сказал, что нам надо выпить. Чтобы отпраздновать мой так называемый «триумф». – В ее голосе звучит горечь.
– Так называемый? Я думал, вы заполучили жирного спонсора – разве это не повод для празднования? Благодаря Хилари Рейнольдсу у меня сложилось впечатление, что это был подвиг.
Она тихо вздыхает:
– Забавно, сейчас мне уже не кажется, что это был подвиг.
– Но ведь вчера казалось, так? До того, как все случилось?
Профессор откидывается на спинку:
– Именно он сказал, что нужно отпраздновать. Именно он достал шампанское из холодильника. Именно он открыл его. Ясно?
– Значит, вы вместе выпили. Всего по одному бокалу?
Она опять краснеет:
– Думаю, да.
– Думаете? Вы не помните?
– Я помню, что пролила вино – на платье. Помню, как он снова наполнил мой бокал.
Фишер смотрит на Кеннеди, потом на меня. Очевидно, тут есть нечто, что они обсуждали.
Она набирает в грудь побольше воздуха:
– После этого все как в тумане…
ВЭ: Мистер Морган?
КМ: (Вертит в пальцах бутылку с водой.)
ВЭ: Я понимаю, как тяжело…
КМ: Она стала приставать ко мне, ясно? Я отстранялся, уперся в прилавок, она подошла вплотную. Ну, прижалась ко мне всем телом. И стала спрашивать, нравится ли она мне.
ВЭ: А она нравится… нравилась?
КМ (краснеет): Вроде того. В смысле, она сильно старше меня, но она чертовски горячая штучка. Все старшекурсники так думают. И выглядела она потрясающе в том платье – любой решил бы, что она очень сексуальна…
ВЭ: Это не преступление, мистер Морган, – считать ее привлекательной.
КМ: Калеб. Зовите меня Калеб.
ВЭ: Так что было дальше?
КМ (глубоко вздыхает): Ну, к этому
