своей сильной волей, Ирж сжала руку чуть сильнее и услышала тихое «хруп».
«С меня точно снимут баллы, – обреченно подумала она. – И не потому, что я дер Томна, а потому, что я ломатель тренировочных шариков».
– Магистресса Ирвиль, – негромко позвала Иржин, – кажется, я его сломала.
И она, раскрыв ладонь, протянула шарик преподавательнице.
– К ректору, – выдохнула магистресса Ирвиль, – немедленно!
Иржин проворно подхватилась на ноги, собрала свои вещи и направилась к выходу из аудитории. Правда, перед тем, как окончательно покинуть лекцию, она позволила себе заметить:
– Моя семья не блещет богатством, но отец вполне может оплатить сломанный ученический артефакт.
– Я сказала к ректору – значит, к ректору. Не задерживайте нас, студентка дер Томна. И прихватите артефакт с собой. Авесто!
Перед лицом Иржин повис яркий зеленый шарик.
– Следуй за ним.
В этот колдовской путеводитель была встроена воистину зверская скорость – Иржин неслась по коридорам с такой скоростью, с какой ей далеко не всегда приходилось бегать на тренировках мастера-наставника Версара! Неудивительно, что, когда зеленый шарик растаял у высоких двустворчатых дверей, она медленно опустилась на колени и шумно выдохнула: добежала.
– Первый учебный день, и уже к ректору? – раздался тонкий, неприятный голос.– А бежала-то как, бежала.
– Так шарик же магистресса Ирвиль создала, – возмутилась Иржин.
– Ага, еще и ябеда – так и запишем, – захихикало невидимое существо и прикрикнуло: – А ну, шевелись! Счас ректор ускачет – и все, будешь торчать подо мной часа четыре!
– Под вами? – оторопела леди дер Томна.
– Я дверь, неумная, – фыркнуло существо, и створки медленно разошлись в стороны. – С секретарями милорду Десуору не везет, так что я за всех.
Иржин очень не любила, когда ее называли дурой, пусть даже и иносказательно. Потому она, состроив самую невинную рожицу, присела в глубоком реверансе и пролепетала:
– Ой, что ж вы на себя наговариваете! Какая ж вы неумная – и за дверь, и за секретаря, и говорить можете! Как есть – умнейшее существо.
Дверь издала странный звук – как будто дуб вздохнул – и, ничуть не обидевшись, ответила:
– Ой, сколько я вас таких ершистых перевидала. Все, как одна, рыдали на чемоданах, когда домой приходила пора возвращаться.
– У меня нет чемодана, – огрызнулась уязвленная Иржин.
– Иди уже. – И по тону было понятно, что кого бы ни поселили в дверном полотне, оно было невысокого мнения о студентке дер Томна.
Вместо приемной, где должен был сидеть секретарь, было просторное гулкое помещение, заставленное кадками с хвойными растениями. Высокие и низкие, они создавали иллюзию лесного уединения. В немалой степени из-за того, что с потолка лились солнечные лучи, а темно-зеленый мрамор под ногами походил на мох.
Второй
