она – крейсер ПВО Ниобе. Оба настолько замкнуты (если не сказать "нелюдимы"), что по поводу отношений между ними давно никто не шутит. Самая большая форма близости, которая возникает между ними – это шахматы. Очень медленные, осторожные и вдумчивые шахматы с минимумом красоты и максимумом осторожности…
– Шах, – едва шевеля губами, говорит Барэм. Сегодня он, приверженец чуть ли не пешечных цепей Филидора, сравнительно быстро перешёл в атаку.
– Предлагаю ничью и спать, – столь же тихо ответила Ниобе, переставляя короля. – Моя группа завтра на подстраховке. Доиграем завтра…
Линкор кивнул – и через пять минут оба уже лежали в кроватях. Прямо так, как сидели у доски – не раздеваясь, и даже не желая друг другу спокойной ночи.
Эрнст Вебер
Аквила стоял позади одного из ангаров базы и курил. Это вроде не было запрещено, но он не любил, когда кто-то видел, как он курит. Сегодня был день не его дежурства, но дел у него было достаточно. Была середина дня и с минуту на минуту сюда должен был подойти зампотыл, который недавно накосячил. Аквила сам вызвал его на разговор, потому что был крайне недоволен работой этого человека. А, если Аквила не доволен кем-то, то у этого человека сразу вырастали большие проблемы. Аквила, известный в разных кругах под именем
Фирро Прончанезе, был мафией. И не просто мафией, а сыном и наследником одной из самых сильных итальянских семей с Сицилии. Кто-то, увидев этого парня, мог подумать, что это просто избалованный сыночек мафиози, который совершенно безобиден и даже слаб, если у него не будет его семьи, но это было обманчивое мнение. У Фирро было достаточно своих людей, помимо тех, которых предоставляла семья Прончанезе. И люди эти были в самых разных кругах общества, армии, флота, частях света. Этот молодой человек сразу понял, что люди по своей сути слабы, просто каждый слаб по-своему. И поэтому он должен быть силён, чтобы управлять ими. У каждого свои слабости. Кто-то любит деньги, кто-то хочет власти, а для кого-то предел мечтаний – рисовая водка, которую просто так не пронести на базу. Зампотыл был слабым человеком, который быстро попал в сферу влияния и интересов Аквилы. И теперь с каждым шагом этот тщедушный китаец увязал в болоте долгов перед итальянцем. Тех же, с кем Аквила считался в этом мире, было очень немного. Разумеется, отец и Семья, которым он был верен, ну, и несколько авторитетных людей из его круга. Один из глав триад, Мария Стрелецкая, которую Фирро называл «Муркой», – глава одной из сильнейших русских группировок, пара глав колумбийских картелей и господин Ямато, сухой 90-летний старичок с Кюсю, который мог одной запиской подарить новую жизнь тысячам людей или разрушить мировую корпорацию. Когда ты живёшь среди таких сильных людей тебе трудно иметь друзей, знакомых или близких. Строго говоря, друзей у Аквилы было не так много, и Миралья был одним из немногих, кого сицилиец относил к таковым. Но сейчас дело не касалось Миральи.
– Господин Прончанезе, какая хорошая встреча! – зампотыл нарушил тишину своим лебезящим тоном, расплываясь в длинной улыбке. –
