войны и запомнились Стасе исключительно страхом подвести дядю Колю.
Пожалуй, именно сейчас Стася сполна осознала, насколько ей повезло.
Он не только поговорил.
Он нашел репетиторов, и оказалось вдруг, что вовсе она, Стася, не глупа. И память у нее, может, не отличная, но вполне себе обыкновенная, с которой, как ей сказали, вполне можно работать. Надо лишь немного постараться.
И она старалась.
И получалось.
Даже классная дама вынуждена была отметить:
– Соколова все-таки решила взяться за ум.
Сказано это было с удивлением и некоторой снисходительностью, но…
– Надеюсь только, ты выберешь заведение по уровню…
Выбрала.
Вместе с дядей Колей, который сам спросил, куда ж она, Стася, надумала поступать. А она вынуждена была сказать, что понятия не имеет, что нет у нее глобальных жизненных планов или устремлений, как нет и талантов, которые следовало бы развить.
И вообще…
Может, экономист, а может, бухгалтер или в юридический вот еще все стремятся.
Дядя Коля поскреб лысину, фыркнул и сказал:
– В фармацевтику иди. Юристов хватает, а фармацевты всегда нужны. Ты вроде в травках разбираешься.
– Там конкурс, – заикнулась было Стася. – На бюджет если… могу не пройти.
– От как не пройдешь, так и думать будем.
И его спокойствие, его уверенность в том, что она, Стася, справится, заставили и ее поверить, что она на самом деле справится, что… она ведь не совсем дура, и с травками у нее действительно неплохо выходит. Еще бабушка учила, хотя, конечно, фармацевтика – это далеко не только травки, это и биология, и химия, и…
К собственному удивлению Анастасия поступила.
На бюджет.
– Повезло дуре, – высказалась матушка, к тому времени совершенно не скрывавшая, что и старшую дочь, и ее возвращение в семью считает ошибкой. И, наверное, будь ее воля, она бы нашла способ ошибку исправить. Но в доме главным был дядя Коля.
– Не злись, Ленка, – сказал он примиряюще. – Порадуйся за девочку. Вон какая выросла, и умница, и красавица…
Вот последнего ему говорить точно не следовало. Матушка вспыхнула, а Стася вдруг явственно осознала, что остаться в этом доме ей не позволят. И не потому, что у нее и вправду какие-то виды на дядю Коли или у него, он, к его чести, никогда не смотрел на Стасю иначе, чем на ребенка, но… мама все для себя решила.
И испугалась.
И…
К счастью, университет находился в другом городе, общежитие прилагалось, а к нему стипендия, к которой дядя Коля докидывал и на карманные расходы. Впрочем, уже тогда Стася не обманывалась, а потому сделала единственное, что могла – училась.
Экономила, откладывая «на будущее», которое ей, в отличие от многих однокурсников, виделось вовсе даже не радостным. С третьего курса
