смотря на неё с высоты своего роста, вдруг прижал её к своему телу так тесно, что, если у кого-то и оставались сомнения насчёт их близких отношений, то после этого точно исчезли.
Потому что ТАК знакомых и дочерей начальства не обнимают. ТАК дают понять, что всё серьёзно. Глаза в глаза, одна рука на талии, другая на пояснице. Для полноты картины не хватало только таблички "Не влезай! Моё! Убью!".
– Пошлёшь пацана сама или предоставишь это удовольствие мне? – вкрадчиво спросил Синеглазый, пока она отчаянно пыталась собрать мысли в кучу, но его обжигающие прикосновения, которые Трофимова чувствовала даже сквозь ткань платья, мягко говоря, очень сильно ей в этом мешали.
– Какого пацана?
Он улыбнулся, словно девушка сказала что-то забавное, и от этой улыбки у неё сердце споткнулась с ритма, а температура воздуха, казалось, подскочила на несколько градусов вверх.
– Правильно, Катя. В твоей голове должен быть только я.
Если бы Саша её не прижимал к себе, то вполне возможно, что она бы от этого заявления рухнула на пол. Но мужчина сжимал её в своих объятиях крепко и отпускать в ближайшее время, судя по всему, не собирался. А Катя, если быть честной, этого и не хотела. Тело, оказавшись в умеющих и знающих руках, реагировало так, как реагировало на Майора всегда – сбившимся дыханием, дрожью и сладким напряжением внизу живота, игнорировать которое было просто невозможно. Тем более, если учитывать то, что своим желаниям Трофимова никогда не говорила "нет". И Соловьёв, зараза красивая, знал об этом не хуже неё. Также он знал как именно к Кате нужно прикоснуться, чтобы она не просто горела, а пылала. Знал как на неё действует его близость и в открытую, совершенно не стесняясь, этим пользовался.
– Но всё же не забудь ему сказать, чтобы держал глаза и руки при себе, а то, судя по его поведению, у него есть парочка лишних конечностей в запасе.
Синие глаза действовали как гипноз, а голос, уверенный, спокойный, чуть насмешливый, вызывал неуместные горячие фантазии и совершенно не способствовал тому, чтобы улавливать смысл его слов с первого мгновения. Поэтому девушке потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что он говорит о Юрке Селиванове, который по своей излюбленной привычке крутился рядом с ней с самого начала вечера. И в самую первую очередь ей нужно было спросить о том, с какого, собственно, перепугу он отдаёт ей подобные приказы. Во вторую поинтересоваться, в конце концов, о причинах его поведения. В третью… Мужчина неожиданно наклонился ближе и выразительно взглянул на её губы… В третью… Она перевела взгляд ниже и тоже посмотрела на его губы, вкус которых… А что она должна сделать в третью очередь?
– Я говорил, что мне нравится то, как ты на меня смотришь, детка?
Саша никогда не страдал провалами в памяти. Возраст, профессия и характер не позволяли ему иметь такую роскошь. Поэтому этот его вопрос очевидно был лишь флиртом. Очень простым, прямолинейным, но всё же флиртом, в котором Кате, как ей раньше казалось, не было равных. Но вместо того, чтобы
