Кабинет теплый, кофе в достатке, да и курить можно, прямо на рабочем месте. Правда в виде исключения. Глеб согласился. Прикинул что к чему…Если полностью уйти с работы, то свободного времени, станет больше чем нужно. А по факту – оно все будет свободным. И тогда мысли, полностью охватят, его седую голову.
Ну а некоторая хитрость, полковника Ширко, заключалась в том, что он прикинул, если Крамер все таки останется действующим сотрудником, то не дай бог, что случись, он сможет его привлечь, непосредственно к расследованию. Ну или на худой конец, хотя бы к консультациям, местных сотрудников.
Глеб сидел и смотрел на все свои, четыре сотки земли. Расположение типичное, для многих городов, центральной России, поодаль от крупных центров. Улица, на ней вряд стоят дома. А расстояния между домов, и есть твоя личная территория, как правило за высоким железным забором. Некий квадрат, от дома, до дома. Кто то высаживал цветы. Некоторые умудрялись поставить баньку. У кого то грядки. На участке Крамера, ровным счетом, не было ничего. Опустевшая собачья будка, оставшаяся от старых хозяев. Бельевая веревка, натянутая по периметру и маленький дровеник. Отопление в доме было центральное, но печь все же имелась. И не абы какая, а самая настоящая – Русская. По осени и зимой, Глеб частенько ее протапливал. От этого в доме, становилось неимоверно уютно. Что то из детства. Или даже из сказок…Потрескивание дров. Легкий запах дымка… Он садился у большого окна, выходящего прямо на пешеходный тротуар. И просто смотрел. На людей, на собак бегущих за хозяевами на поводке, на проезжающие по дороги машины. В общем на жизнь. На ту самую, которая поделилась, на до и после…
Глеб сделал последнюю затяжку, как услышал металлический скрип, из за забора. Он потушил окурок, скуренный почти до самого фильтра. Кинул его в обрезанную пивную банку. Выпрямился и допил свой кофе, который прилично остыл. С пустой чашкой в руке, спустился по ступеням и подошел к забору. Прислушался…
Резко, еще раз раздался скрип. Глеб расслабился.
– Теть Машь ты? – Крикнул он по ту сторону забора.
– Ну, а кто? Кто еще в этой жопе, будет газеты разносить!
Крамер ухмыльнулся и открыл засов калитки. За забором стояла тучная женщина, лет шестидесяти. На ней была темно синяя куртка, с надписью " Почта ". Увидев знакомое морщинистое лицо, она как будто удивилась:
– А ты чего это, не на работе? – в ее голосе, чувствовалось волнение. Или даже испуг.
Крамер перешагнул, через нижний профиль калитки и вышел на тротуар:
– Так я же, теперь начальство. Вот задерживаюсь.
Женщина внимательно смотрела на седовласого мужчину, с пустой чашкой в руке…
– Во дает! – сказала она, как будто не в себе. – В городе такое, а он задерживается.
Глеб не понимал интонаций. Обычно тетя Маша, бросала газету и если он был еще дома, обменивалась с ним, всякой обычно бесполезной информацией. Два года, что он живет здесь, он
