ним… стихи…
Круги на воде
Искры из глаз, мурашки по коже…
Он меня любит? Я тогда тоже…
Ходит кругами, смотрит и мается.
Сделать хорошее мачо стесняется…
Злится, что нет ему доступа к телу…
Мне маргинальность его надоела.
Счастье какое? Круги на воде.
Снова встречаются крайне не те…
Дальше пусть ходит, не запрещаю.
Что ему нужно, давно я не знаю.
Нет ни заботы, ни знаков внимания.
Нет ни приличия, ни воспитания.
Смотрит и млеет, песни заводит.
Только мужчина кругами не ходит.
Может, он дома оставил часы…
Я скажу время, спроси же, не ссы.
Злое, женское, хулиганское
Пока зайка моя выкобенивалась,
Я терпела, ну, сколько могла,
А потом я взяла на*бенилась
И люлей ему жарких дала.
От души и бесплатно, но больно.
Он кривлялся и нёс чепуху.
Я решила – пожалуй, довольно,
Измельчив его сердце в труху.
Опять?
Опять возлюбленный Семён
Пришёл и потревожил сон.
Его гнала, как комара,
С полуночи и до утра.
Семён пришёл. Опять, за что?
Ведь здесь не ждёт его никто…
Всё мысли прочь я со двора
Гнала.
Но, дура… я ждала.
Приходит и садится рядом в кресло.
Ей важно мысли все мои постичь.
До каждой запятой всё интересно.
Часами может молча говорить.
Уютно ей, ведь за порог не гонят.
Сидит в тепле, ей некуда спешить.
А может, чаю? Но намёк не понят…
Давай дружить, не мучить, не душить.
Явленье частое теперь в мои покои…
Ушла бы по-английски, буду рада.
Когда она покой и сон не тронет?
Пока же отравляет мысли ядом.
Она не виновата, это нервы…
Мы с ней на «ты» и редко в поддавки…
И кто из нас теперь родился первым…
Бессонница – последствие тоски.
Мягкая карамель
На дворе был не март, а апрель.
Я – по парку промозглому молча,
Наблюдая, как в лужи капель
Тихо падает, гладь воды корча…
Отшумели зимою дожди,
Снежных хлопьев я ртом не ловила.
Яблонь цвет в обрамленьи весны
Моё сердце ещё не забыло…
Изменили меня соловьи,
Те, что пели так сладко на воле…
Не зови меня, друг, не зови.
Мы с тобою в пожизненной ссоре.
По
