после того, как слова вырвались. Кай старался не подать вида, но по глазам было видно – его это задело.
– Осколки Марса, наверно, тоже можно принять за хондриты… – выдохнул он.
– Нет, – я покачал головой, – планета столкнулась с частью железного ядра Фаэтона. Так что марсианские метеориты чаще всего железистые.
– И они падают на Землю? – спросил Кай подчёркнуто нейтральным голосом.
– Падают, – подтвердил я, – найдено несколько десятков.
– Должно быть, вы много знаете о Марсе…
– Слушай. Хватит ходить вокруг да около, – сдался я, – да, мы много знаем о Марсе. Каким он будет через несколько сотен миллионов лет. Это вторая по изученности планета Солнечной системы. Мы даже роверы туда высаживали.
– И… как он?
– Я говорил уже – ничего похожего на твою родную планету, – ответил я, и отрезал: – доберёмся до нашего времени – покажу.
Кай опустил взгляд, и вздохнул.
– Ты, кажется, хотел выйти подышать, – заметил я, – самое время. Батареи через двадцать минут будут готовы к движению.
Море было довольно спокойным, а небо – ясным. Поэтому, несмотря на продолжающую висеть в воздухе коричневатую дымку, солнечный свет пробирался на несколько метров вглубь мутноватой воды. Там, в воде лениво шевелились странные тени, в которых я не сразу опознал водоросли. Их было много. Оставалось только порадоваться, что водозаборники движителей были прикрыты мелкой сектой.
– Ннда… грязновато, – констатировал Кай, – не окунешься.
Я внимательно поглядел на напарника, пытаясь понять – это он серьезно, или у него вдруг проснулось своеобразное чувство юмора?
Словно в подтверждение его слов откуда-то из глубины показалась длинная веретенообразная тень. Она слега ткнулась в крыло, отчего огромный челнок чуть покачнулся, а потом рванула с невероятной скоростью куда-то дальше в океан. Из-за скорости о размерах существа было судить довольно сложно, но мне показалось, что в длину оно было не меньше десяти метров. Её прямое веретенообразное тело заканчивалось венчиком длинных пульсирующих щупалец.
– Пожалуй, ты прав… – согласился я, – пошли-ка обратно в челнок. Не нравится мне тут.
Берег показался на закате. За полосой прибоя начиналась пологая каменистая равнина, очень похожая на ту, которую мы оставили в далёком прошлом, только безо льда и снега. Сам берег был завален то ли высохшими водорослями, то ли какой-то рыхлой породой – в закатном свете сложно было разглядеть точнее.
Судя по координатам, до Гондваны мы не добрались. Слишком близко к экватору. Скорее всего, перед нами была Лаврентия или Сибирь.
– Хорошо хоть обрывов нет, – заметил Кай, разглядывая берег через бортовую оптику, – но взлетать всё равно надо. Своим ходом не выберемся – шасси переломаем.
– Да ясен пень, – кивнул я, – поэтому полетим завтра, как рассветёт.
– Ещё одна ночь, значит?
– Угу, – кивнул я, – выспимся как следует. Отдохнём.
