Завтра с утра чувствуйте, что хотите. А сейчас я спать хочу.
Бернар вздохнул. Он и сам уже устал. Возраст не тот, уже и тело даёт о себе знать болями, то в ногах, то в спине. И ему переезды эти боком выходят. Лежал бы сейчас на теплых подушках, в отведённых ему лично покоях.
А тут, во как нужно дело делать. Он ведь, прежде всего – верный слуга своего короля. Что король прикажет то и будет. Но это дело самое важное и оно сильно затянулось. Нет ему конца и края.
– Ладно, утро вечера мудренее, но чувство у меня такое, что скоро наша миссия закончится.
– Угу, – проговорил Ози засыпая.
3
Утром я открыла глаза и сразу вскочила. Солнце пробивалось сквозь щели в забитое досками окно чердака.
Это испугало, потому что просыпаюсь я обычно ни свет ни заря. Печь растопить, воды наносить, общипать уток принесённых со двора. Вообще спозаранку у меня много забот, если пропущу что-то, бури не миновать.
И вот – проспала.
Вскочила как ужаленная.
Странно, что меня никто не разбудил. Обычно повар посылает Орландо, маленького поваренка и он противным голосом зовет меня из-за двери.
Изнутри я запираюсь на крючок, боюсь проникновения Марка. Может поварёнок приходил и звал, да я так крепко спала, что не услышала.
Чувствую, будет мне несладко сегодня. Хозяйка конечно же возьмет розги и возможно даже отхлестает, а потом завалит работой. Придётся работать побитой. Спина будет болеть. Главное не подставлять руки, лучше пусть стегает по спине.
Ох, плохо, как плохо.
Я почти скатилась по лестнице, когда услышала в главном зале таверны сразу несколько голосов. Наверное, приезжие жалуются на плохое обслуживание. Наказания мне уже никак не избежать.
Дрожь началась сразу, как я подошла и теперь яснее услышала разговор. Несмело и надеюсь тихо, я приблизилась к проёму, ещё не совсем уловила, о чём идёт речь, единственное, что поняла – между Жанеттой и незнакомцем идёт торг.
– Вы забываете, что я любила её столько времени, как родную дочь и не могу позволить так дешево оценить, – плаксиво говорила Жанетта.
– Но дочерей и не продают госпожа, ни так ли? – отчетливо проговорил мужчина.
– Я хотела сказать – как дочь. Прошу вас, милейший, это последнее, что у меня осталось. Я буду очень долго горевать о ней.
– Я даю и так слишком много. Если не хотите, могу поехать куда-то ещё, кругом полно всяких разных девушек и мы легко можем…
– Подождите, я не сказала что нет. Накиньте хоть пару монет, милейший, – выпрашивала хозяйка.
Наверное, снова продаёт уток этим богатым господам. Она вечно торгуется до последнего, и всегда чуть не со слезами выпрашивает накинуть хоть пару монет.
Я показалась из-за угла и все обернулись.
Ну всё, сейчас начнётся. Ещё и при чужих людях. Стыдно-то как.
– Ах, вот и она, наша чудная девочка! – подскочила ко мне Жанетта.
Потянула ближе
