трепыхание щуплой тушки уволакиваемого объекта.
Было больно! Очень больно! Кто не верит, пусть сам попробует, каково это, чувствовать, как с головы, заживо сдирают кожу вместе с волосами.
– У-у-у! – завывала Алёна Дмитриевна, колошматя по воде руками, отплевываясь и захлебываясь одновременно. – Больно, блин… Отпустите!
Её продолжали тащить, немилосердно дергая за косу и вытягивая вверх из толщи мокрой и холодной воды.
– Омут, мутный омут, что напротив мыска. – неожиданная мысль слегка отрезвила, продолжавшую вопить и трепыхаться, Алёну Дмитриевну. – Самое гиблое место на нашей Корче. Ой, мамочка!
– Да не дергайся ты, припадочная, – бурчал кто-то над ухом приятным, низким голосом. – совсем уморила! Мавкой стать захотела, дурочка или в русалки метишь? Так нет, не будет тебе такого несчастья. Ох, ты, горюшко, кому сказала, не дрыгайся!
– Вода? – запаниковала Алёна Дмитриевна, в голове которой всё перемешалось и перепуталось, точно в овощном рагу. – Мокрая и холодная. Но, почему, вода? Я, что, утонула? Где? В бассейне? Почему утонула? Меня же, вроде как, машиной переехало? Я, совершенно точно помню, как Юлька, поганка неблагодарная, толчком в спину, отправила под колеса, летящего на скорости автомобиля, мою бренную тушку.
Воды было полно – она плескалась и сковывала движения, а, ошалевшая от непонятностей, Алёна Дмитриевна, вяло шевеля плавниками, то есть, пардон, руками, делала слабые попытки плыть. По-собачьи.
– Совсем ты меня уморила. – женский голос прозвучал рядом, словно гром среди ясного неба, заставив Алёну Дмитриевну пошатнуться и вновь уронить лицо в воду. Благо, оказалось, что дно уже, вот оно, обнаружилось прямо под ногами – топкое, илистое, поросшее какими-то колючими водяными растениями, но такое желанное и почти родное. Безопасное. Алёна Дмитриевна, на полном серьёзе, изъявила готовность плюхнуться на колени и целовать раскисшую грязь под ногами.
– Вставай уже, горюшко луковое. – неизвестная женщина продолжала отдавать команды четким, приятным голосом. – Выползай на бережок, Алёнушка. Поверь, русалка из тебя получится скверная.
– Какую-то Алёнушку требуют на берег. – мысли вяло копошились в голове Алёны Дмитриевны, но руки женщины уверенно вцепившись в ивовые ветви, тянули тело на твердь земную, подальше от воды. – Я, тоже, как мне кажется, накупалась. Пора бы и вылезти. Нет, ну что за дичь мне приснилась – измена Олега, Юлька, машина та, дурацкая и глубокая река, с холодной водой. Я, что, перепила и у меня глюки пошли косяками? – сама себя спрашивала женщина, выволакивая собственное бренное тельце на топкий бережок. – Нет, не может быть. Я – нормальная, стрессоустойчивая дама. Меня поленом не перешибешь, а уж снов пугаться? Глупости и дурости. Не про меня.
Дрожа от холода и стуча зубами – на дне реки, по всей видимости, били холодные ключи, Алёна Дмитриевна, едва оказавшись на берегу, сразу же подставила, насквозь промокшую тушку, ласковым солнечным лучам.
Она
