такие же голубые глаза, как у меня, губы, нос, да все черты. Взгляд немного другой, печальный. Когда было сделано это фото?
– Да, это, похоже, я… Но не помню, чтобы когда-то так красилась.
– Эта девушка пропала в позапрошлом месяце. А месяц назад появилась с другим цветом волос, в другом городе как Анжелика Исаева, с фальшивыми документами. И внезапно оказалась невестой местного кузнеца. – Следователь сощурился и положил локти на стол, подаваясь ближе ко мне. – Очень любопытно, знаешь ли, обнаружить такие факты при расследовании загадочных смертей.
– Что вы говорите! Я с Владом познакомилась полгода назад! Он меня на машине сбил, я в больнице лежала…
– Ни в одной больнице нет записей о том, что там лежала Анжелика Исаева, – твердил следователь, тыкая пальцем в бумаги. – Мария, мне лгать – гиблое дело.
– Я не лгу! Спросите Влада и он… – я прикусила язык. Что монстр сделает? Прилетит в руки правосудию и спасет меня?
– С Владом мы отдельно поговорим, когда он приедет. И факты, изложенные здесь, – он поднял папку, – весомее слов.
С ума сойти. Все вокруг сошли с ума.
– Это какая-то ошибка, – стояла я на своем, но голос уже не звучал так уверенно, как прежде. Утекала сила от безысходности. – Я выросла в этом городе, в детдоме, выучилась на экономическом, работала курьером…
– Анжелики Исаевой не существует. Она не росла в детдоме, не училась в местном университете. Она, между прочим, эээ… то есть Мария Бурова недавно чуть не потеряла в аварии мать и сестру. Тебе неинтересно узнать, вышли ли они уже из комы? Твой отец места себе не находит. Я с ним вчера говорил. Позвоним ему?
Меня била лихорадка. Я не моргая смотрела, как следователь набирает номер и ставит телефон на громкую связь.
– Я нашел вашу дочь, Константин Георгиевич. Она рядом.
– Маша! Машутка! – знакомый голос дрожал от эмоций. Быть не может. Я отодрала прилипший к небу язык и сказала:
– Послушайте, вы путаете меня с кем-то…
– Маша! – взорвался динамик. – Это же я, папа!
– Он узнал твой голос. Довольно придуриваться!
– Да мало ли кому вы звоните! – я сорвалась на пронзительный крик. Перед глазами все размывалось. В груди кололо.
– Маша?… – снова донесся голос из трубки. – Ты бросила нас? Я понимаю, тебе было очень тяжело. Но вместе мы справимся, дочка…
Не знаю, что на меня нашло, но я выбросила руку вперед к телефону следователя и нажала дрожащим пальцем на отбой. Тишина вибрировала и давила со всех сторон.
– Он путает… Вы спутали меня… Я не… – бормотала я, как заведенная, и быстро-быстро моргала, пытаясь отогнать жгучие слезы.
– Почему же ты тогда плачешь, Мария? Неужели голос чужого человека так растрогал?
– Потому что я сирота! Нет у меня родителей!
Следователь покачал головой, начал доставать документы из папки, но внезапно остановился и впился в меня пристальным
