кожа, мощные руки, выгоревшие на солнце волоски на руках и ногах. На шее – широкое черное кольцо, похожее на ошейник. Возможно ли, что это означает подчиненное положение данного ильха? Или это лишь украшение?
На вид ильху около тридцати лет, хотя в этом я могу и ошибаться. И я ни на миг не усомнилась, что это не кто иной, как «волк». Золото его радужек было заметно даже под маской.
Я мысленно прокрутила в голове описание мужчины, чтобы не забыть отметить его внешние данные в отчете. Села на постели боком, с трудом удерживаясь от профессионального любопытства и желания потрогать это скульптурное лицо. Оценить форму черепа, ощупать лицевые кости, изучить мускулы, мышцы, качество кожи! Просто невероятный экземпляр! Но решила, что не стоит делать это прямо сейчас, лучше все же подождать и попытаться наладить контакт.
– Доброе утро, – вежливо поздоровалась я.
Он слегка склонил голову набок, продолжая меня рассматривать.
– Меня зовут Оливия Орвей, – дружелюбно улыбнулась я. – Я антрополог. Ученый, изучающий человекоподобные биологические виды. Наверное, я сказала слишком сложно… – закусила губу, размышляя. И указала на себя. – Я изучаю людей. Таких, как я. Или ты. Понимаешь? А тебя как зовут? У тебя есть имя?
– Человекоподобные виды, – повторил ильх, не моргая глядя на меня. Его тон я расшифровать не смогла. Что было в нем? Насмешка? Непонимание? Просто любопытство? Не ясно. Надо сделать пометку об особенностях голосовых модуляций.
– Да, все верно, – ободрила я, стягивая с плеч ткань спального мешка и приглаживая волосы. – Мы с тобой человекоподобные виды. И если ты позволишь, я хотела бы рассмотреть тебя подробнее… Если это возможно.
Ильх склонил голову набок. А потом легко выпрямился и снял свою набедренную повязку. Я моргнула. Открыла рот. Закрыла. Сглотнула. И истерически покраснела. Словно не ученый-антрополог, а глупая студентка-первокурсница.
Конечно, от неожиданности, потому что опешила, увидев прямо перед собой гладкий, большой и довольно… э-э-э красивый мужской орган. Он не был возбужден, но даже в таком виде производил впечатление. Сокрушительное.
– Могу констатировать, что детородные органы также соответствуют человеческим, – глухо пробормотала я, пытаясь отвести взгляд от паха ильха.
– Начи снимать? – прозвучало сверху, и я непонимающе моргнула. С трудом подняла голову.
– Что?
– Начи. – Ильх указал на свою ногу, обмотанную шкурой.
– Обувь, – слабым голосом повторила я.
– Снимать? – темная бровь приподнялась. – Ты хотела меня рассмотреть.
И не дожидаясь ответа, легко наклонился, развязал кожаные шнурки, размотал мех. И снова выпрямился, глядя на меня. Обнаженный. Бронзовый. Совершенный, если не считать многочисленных шрамом на его теле. Я молчала, и ильх сам развернулся,
