что так долго, – прозвучал со стороны двери знакомый голос. – Настроиться на него было сложнее, чем я ожидала. Гений все-таки.
Лана снова стояла рядом – но это уже была другая Лана. Не заплаканная девчонка, которую он оставил, а нечто совершенно незнакомое ему.
Астор тоже уловил эту перемену. Все еще прижимая руку к ножу, замершему в глазнице, он остановился, и в этот миг он напоминал ядовитую змею, которая готова прыгнуть вперед, убить врага, но почему-то не прыгает.
– Не надейся, – сказала Лана, оборачиваясь к нему. – Не получится. Твой чип ограничен в функциях. Теперь он может только принимать. Смотри, какой фокус.
Она повела в воздухе рукой, будто призывая Астора встать, – и он действительно встал. Лана сделала шаг вперед, и Астор тут же сделал такой шаг назад. Одинаковые движения, одинаковые лица. Она заставляла его отступать спиной вперед, а еще – наконец срывать с лица пластическую маску, позволившую ему украсть жизнь несчастного Алексея Шахматова.
Теперь Александр видел настоящего Астора. Тонкое лицо, бледная кожа, высокие скулы. Уцелевший глаз зеленый. Уничтоженный наверняка был голубым.
Значит, все-таки отец… Но это все равно не могло обеспечить такой контроль! Александр прекрасно знал, как работают инициаторы… А теперь они работали иначе. Ему только и оставалось, что завороженно наблюдать, ожидая, что будет дальше.
Лана заставила Астора подойти к большому, на всю стену, окну и распахнуть створки, впуская в комнату холодный ночной воздух. Они оба знали, что должно произойти, и их лица оставались настолько одинаково спокойными, что от этого мурашки шли по коже.
– Не нужно меня убивать, – невозмутимо произнес Астор, будто речь вообще шла не о нем.
– Почему? Ты убил тех, что были до меня. Разве они не просили о пощаде?
– Они просили, но были ее недостойны. А ты другая.
– Ты меня не жалел, – напомнила Лана.
– Я не знал тебя, а теперь вижу… Мне было бы интересно оставить тебя при себе.
– Как ручную зверюшку?
– Как дочь. Я мог бы обучить тебя тому, чему ты никогда не научишься сама.
На этот раз Лана не спешила с ответом. Александр даже испугался, что она дала слабину, – девочка-сирота, выросшая без отца, вдруг захотела неведомой родительской ласки…
Но ничего она на самом деле не хотела. Лана просто смеялась над ним.
– Дочь? – наконец произнесла она. – Но ведь я не твоя дочь. Я твой клон. Между этими судьбами лишь одно отличие, зато оно – пропасть. Хочешь узнать, в чем оно?
– Скажи, – кивнул Астор. Сочетание кровавой корки на лице и абсолютного спокойствия превращало его чуть ли не в потустороннее создание, зависшее над бездной.
Но Лана была точно такой же, и ее это не впечатлило. Она ответила:
– Я просто не люблю тебя.
Она небрежно махнула
