ать следствием личной греховной жизни. Для того, чтобы научиться верному взгляду на свои страдания, требуется постоянный духовный труд. Необходимо не замыкаться в своей боли, не впадать в отчаяние и уныние, а очищать своё сердце путём покаяния и молитвы. Сила Божия в немощи совершается, надо научиться быть благодарными Богу за всё, что Он нам посылает. Праведный Иов, несмотря на всю тяжесть своего состояния и советы жены и друзей похулить Бога и умереть, оставался твёрдым в своём уповании на Него: … неужели доброе мы будем принимать от Бога, а злого не будем принимать? (Иов 2, 10).
Время болезни – это время особого посещения человека Богом, а потому и воспринимать болезнь надо не как некую преграду на пути решения наших личных проблем, а как дар Божий, необходимый не только для спасения самого болящего, но и для духовного возрастания его ближних.
С. М. Сажин
Находящемуся на одре болезни в подкрепление
Не бойтесь убивающих тело
Господь, обращаясь к Своим ученикам, сказал: …не убойтеся от убивающих тело, душу же не могущих убити: убойтеся же паче могущаго и душу и тело погубити в геенне (Мф. 10, 28). Душа человека является его самым главным богатством, тем, что делает человека высшим творением Божиим и ставит его на грани двух миров – земного и небесного.
В православном учении о человеке большое значение уделяется его двойственной природе – духовной и материальной. После грехопадения человек стал забывать о главном в своем естестве. Живя в материальном миру среди материальных вещей и желаний, человек перестал думать о своей душе. Он забыл о том, что сотворён был по образу и подобию Божию, о том, что без Бога он ничто.
I
Письмо о бесценности души
«В Евангелии сказано: Ибо какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит? (Мк. 8, 36). Вот как драгоценна душа человеческая! Она дороже всего мира, со всеми его сокровищами и благами. Но страшно подумать, как мало понимаем мы достоинство безсмертной души своей. На тело, это жилище червей, этот повапленный гроб, обращаются все наши мысли, от утра до вечера, а на безсмертную душу, на драгоценнейшее и любимейшее творение Божие, на образ Его славы и величия, едва обращается одна мысль во всю неделю. Служению тела посвящаются самые цветущие годы нашей жизни, а вечному спасению души – только последние минуты дряхлой старости. Тело ежедневно упивается, как на пиру богача, полными чашами и роскошными блюдами; а душа едва собирает крохи Божественного слова на пороге дома Божия. Ничтожное тело омывают, одевают, чистят, украшают всеми сокровищами природы и искусства; а дорогая душа, невеста Иисуса Христа, наследница неба, бродит шагом изнуренным, облеченная в одежду убогого странника, не имея милостыни.
Тело не терпит ни одного пятна на лице, никакой нечистоты на руках, никакой заплаты на одежде; а душа, от главы до ног покрытая сквернами, только и делает, что переходит из одной греховной тины в другую, и своей ежегодной, но часто лицемерной исповедью только умножает заплаты на одежде своей, а не обновляет ее.
Для благосостояния тела требуются разного рода забавы и удовольствия; оно истощает нередко целые семейства, для него люди готовы иногда на труды всякого рода; а бедная душа едва имеет один час в воскресные дни для слушания Божественной литургии, едва несколько минут для утренней и вечерней молитвы, насилу собирает одну горсть медных монет для подаяния милостыни и довольна бывает, когда выразит холодным вздохом памятование о смерти.
Для здравия и сохранения тела переменяют воздух и жилище, призывают искуснейших и отдаленнейших врачей, воздерживаются от пищи и пития, принимают самые горькие лекарства, позволяют себя и жечь и резать; а для здравия души, для избежания соблазнов, для удаления от греховной заразы не делают ни одного шага, но остаются в том же самом воздухе, в том же самом недобром обществе, в том же самом порочном доме, и не ищут никакого врача душ, или избирают врача незнакомого и неопытного, и скрывают перед ним то, что уже известно и небу и аду, и чем они сами хвастают в обществах.
Когда умирает тело, тогда слышится скорбь и отчаяние; а когда умирает душа от смертного греха, тогда часто и не думают об этом.
Так мы не знаем достоинства души своей и, подобно Адаму и Еве, отдаём свою душу за красный по виду плод.
Почему же мы, по крайней мере, не плачем, подобно Адаму и Еве? Плач потерявших душу должен быть горестнее плача Иеремии, который, оплакивая бедствия отечества, взывал: О, кто даст голове моей воду и глазам моим источник слез! Я плакал бы день и ночь о пораженных дщери народа моего (Иер. 9, 1).
У нас же, большей частью, забота о стяжании благ, только, к сожалению, часто земных и временных, а не небесных.
Забываем мы, что земные блага скоропреходящи и неудержимы, тогда как блага небесные – вечны, бесконечны и неотъемлемы.
Всеблагий
