часть пола возле стены, стояли в широком книжном шкафу и кокетливо демонстрировали свои корешки даже из-под неширокой кровати, которой определенно пользовались. Ровно застеленная шелковым покрывалом, она четко указывала на то, что Моргунов все-таки не окончательно опустился на дно своего сознания.
Моргунов указал на стул, не занятый книгами. Сам присел на кровать и положил руки на колени.
– Живу один, – сразу обозначил он. – Поэтому я должен был удостовериться в том, что вы в самом деле тот, кем называетесь. Что вы не мошенник.
– Куда уж там, – прокряхтел Лев Иванович, усаживаясь на стул.
– При чем тут Алевтина Михайловна? – нетерпеливо спросил Моргунов. – И при чем здесь я?
– Третьего сентября она не вернулась вечером домой, – сообщил Гуров. – С тех пор о ней ничего не известно. Скажите, пожалуйста, Алексей Егорович, когда вы виделись с ней в последний раз?
Пальцы рук Моргунова изобразили короткий странный танец: сначала он медленно распрямил их, а после так же неспешно вернул на свои колени. На лице его в этот момент застыло крайне тревожное выражение. Впрочем, оно не исчезало с того момента, как он открыл дверь, но сейчас проявилось особенно отчетливо.
– Не виделись сто лет, – не слишком уверенно ответил он. – Я это помню абсолютно точно. Я же еще в своем уме. Мы расстались в девяностом году, в Москве. В последний раз мы виделись здесь. Да.
Гуров не поверил. Заключительное «да» предназначалось не для него – казалось, таким образом Моргунов пытался убедить в сказанном не следователя, а себя. Ну или просто не смог вспомнить свою последнюю встречу с Голиковой и не хотел в этом признаваться. Увы, Гуров уже сталкивался с подобным. У некоторых людей память легко стирала, казалось бы, самые яркие воспоминания, оставляя вместо них лишь слабые намеки на реальные события в их прошлом. Обычно в этом был виноват именно возраст, а не травмы, которые приводили к потере памяти. Человек с ослабленными нейронными связями в головном мозге все еще «помнил» какие-то события, но четко обрисовать их уже не мог. Тогда, чтобы скрыть свое беспамятство, он придумывал их и сам начинал в это верить.
– Подумайте еще раз, Алексей Егорович, – попросил Гуров. – Тут важно не ошибиться. Мы ищем человека, и ваша помощь нам бы очень пригодилась.
– Я очень давно не видел Алевтину, – блеснул глазами Моргунов. – Вы думаете, что я говорю неправду?
– Нет, я так не думаю.
– Мы были коллегами, – уже тише и спокойнее произнес Моргунов. – Долго работали вместе и очень тесно общались. Но все осталось в прошлом.
– Дружили? Или?..
– Можно и так сказать, – уклонился от прямого ответа Моргунов. – В любом случае расстались мы по-хорошему.
– А как вы оба оказались за границей? Насколько я знаю, получить работу за рубежом мог далеко не каждый.
– Да я и
