нежную, упругую девичью грудь, припадая к ней губами.
– Закричу, позову на помощь! Более не буду отвечать на Ваши письма! – И, всё-таки, она выскользнула из его объятий, сбегая из оранжереи. Он опомнился, бросился за ней вдогонку, упрашивая:
– Простите, простите меня, дорогая! Я обезумел от любви! Помилосердствуйте, простите! Буду впредь сдержанней! А пока – до вечера! Люблю! Люблю!
После его ухода Агнесс вновь вернулась в оранжерею с кружечкой, наполненной водой, и стала с нежностью поливать цветочки, распрямлять их листочки, напевая им песенки, лаская их руками. Цветы расправляли свои головки, и, казалось, слушали её! А она ходила от одного к другому, делясь с ними своей тайной – она любит и любима красивым, милым молодым человеком! «Вы понимаете, как я счастлива ныне? Нет, хоть Вы – мои друзья, всё равно не можете почувствовать моей радости!». И она закружилась, напевая смешные песенки и весёлые прибаутки.
Вблизи находились клетки с разнообразными певчими птичками. Они незамедлительно запели и зачирикали, как бы поздравляя её со скорой свадьбой! Всё неудержимо щебетало и радовалось! Услышав весёлые переливы птиц, она произнесла:
– Спасибо Вам, милые создания, Вы всегда разделяете со мной и горе и радость! Друзья, научите, пожалуйста, меня так же петь, как Вы! – И они совместно стали разливаться руладами и бойкими трелями на все возможные лады и голоса.
Вечером она имела разговор с отцом, уговаривая отпустить её в Лондон:
– Представьте, батюшка, там, на королевском балу будет весь цвет лондонской знати. Все увидят меня и, возможно, я составлю своё счастье с самым богатым и родовитым кавалером!
– Может, ты права, но одна ты не поедешь! – упрямился старик.
– Конечно, батюшка, я одна даже боюсь ехать, но с кем? Объясните!
– Со мной! – Разволновался он.
– Но у Вас же разыгралась подагра! Надо беречь себя! Пусть едут со мной Ваши приближённые и мой брат! – упрашивала она его.
– Изволь, я подумаю! К какому сроку Вас зовут? – задумчиво спросил он.
– Да сами посмотрите! Вот приглашение от английского двора, – она протянула ему расписной королевский билет.
– Ладно, я согласен. Но надо тщательно подготовиться к поездке. К тому времени у меня здоровье может улучшиться.
– Спасибо батюшка, – она подошла к нему, поцеловала в щёку, он погладил её по голове, немного пожурил, благословил и отправился в свои апартаменты – раскладывать заграничные карты. Их подарил ему лорд Генри, страстно влюбленный в его дочь.
А сам лорд Генри после расставания с любимой, решил немного пройтись, прийти в себя от переполнявших его чувств, мечтая о ней, вспоминая её робость, смущение, милое кокетство.
Нет, ничто уже не могло стереть из его души память о любимой! И на следующий день он помчался к ней, не выдержав более разлуки, и, весь трепеща, стучался в двери её дома.
Агнесс же
