ы собьёшься, и всё, придётся вновь включиться под нужный ритм, когда всё идёт на автомате как по маслу. Но порой сотрудничество не только изнуряет общением с неприятными людьми, но и приносит убытки в виде краж личного имущества. С тех пор Аркадий Конуров дал слово надеяться только на себя.
Аркадий работал дератизатором. Уничтожал крыс. День назад на него вышла хозяйка усадьбы четы Ршавских, упросив бросить всё и немедленно выдвигаться к берегу Балтийского моря, около Калининграда. Но главное то, что она заверила его о достойной награде за свою работу.
Путь был неблизким, но у него имелась какая-никакая подержанная чёрная иномарка. В последнее время скрип задних тормозов действовали ему на нервы. Он планировал заменить их именно сегодня, если бы по телефону ему показалось, что женщина была охвачена отчаянием. Будто бы там, в той прибрежной усадьбе, действительно без него не обойтись. Это заставило отложить все дела на потом. Да и с деньгами у него, признаться, было неладно. Аркадий жил и ценил копеечку, планируя взять квартиру в ипотеку, а не снимать чужое, задыхаясь в неродных стенах. За подвернувшийся шанс неплохо заработать он вцепился когтями, понимая, что это как раз тот шанс начать жить лучше.
И он поехал Бог знает куда.
Подъезжая к кованым воротам и затормозив, Аркадий поджал зубы от протяжённого скрипа тормозов. Он хотел выйти из машины, но стальные ворота с витиеватым растительным узором медленно-медленно отворились, словно бы приглашая ступить в угодья Ршавских.
Аракадий проехал дальше, поставил машину на ручной тормоз и вышел из неё.
Он приехал пораньше, чтобы осмотреться.
В этой сумеречной округе солнце ещё не набрало силу, а голые, старые деревья, кренясь на лихом ветру, шуршали и трещали.
Ворота позади него закрылись. Он обернулся и посмотрел на них подозрительно прищурив глаза, едва не падая от сшибающего с ног ветра. На сотовом он включил фонарик и стал придирчиво осматривать ворота на наличие некоего механизма. Но ничего такого не было. Ардкадий начал крутить эту мысль в голове, но на его плечо опустилась тяжёлая рука.
– А-а-а, вот и вы! – воскликнул кукольно-миловидный голосок.
До этого Аркадий не видел хозяйку, и вот, она предстала перед ним во всей своей непомерности крупного стана и пышного бюста. Женщина заметила его недоумённый взгляд из-под густых тёмных бровей и, запахнув кожаное пальто и гордо вскинув голову, венчающую короткую стрижку цвета желтоватой соломы, сказала:
– Вы ничего не забыли?
– Всё при мне, – ответил сухой бесцветный голос. – Могу я узнать ваше имя?
– Я – Аполония Ршавския. А вы можете не представляться, я знаю, Аркадий, о вас.
– Что у вас стряслось?
– Нашествие!
– Я так понимаю, крыс?
– Такая огромная, просто ужас!..
Аркадий чуть склонил голову набок и как бы скептически посмотрел на женщину.
– Столько шуму-пыли из-за одной крысы?
– У меня есть подозрения, и я читала, что она там не одна. Крысы же, можно сказать, в чём-то социальные существа, так?
– Да, это так. По одиночке им несладко приходится. Где вы её видели?
– В подвале. И сразу говорю, на верхние этажи вам вход воспрещён.
– Возможно придётся травить химикатами. В доме сейчас есть кто?
– Исключено.
– Что насчёт оплаты?
– Оплата вас будет ждать только после результатов.
– Ладно.
Аркадий пошёл к машине и позади себя услышал:
– Я буду за вас молится.
Он никак на это не отреагировал.
Белоснежный защитный костюм был местами залатан скотчем. Защитную маску-фильтр с очками он накинул на шею, и, водрузив на спину баллон, а в другой держа распылитель, пошёл к дому.
Усадьба была смастерена из крупного белоснежного камня и с далека напоминала пышный кремовый торт. Но, подумал он, тортик-то подпорчен. Дом был запущен и отчаянно нуждался в ремонте. Одна из поддерживающих второй этаж колонн опасно накренилась, остальные же покрылись крупными трещинами. Фасад трёхэтажного здания с чердаком обступили высокие сорняки, пытаясь скрыть щетину мха, охватившего усадьбу. Стены тут и там сдалась перед временем и непогодицей. На втором этаже выступал к улице и воротам эркер с высокими треснутыми окнами.
Из интереса мужчина обогнул здание и прикинул, что здание с высоты птичьего полёта должно напоминать подобие буквы «Е».
Подобравшись поближе, он разглядел над входной дверью и окнами беломраморные
