на лице.
Если это только прелюдия, что происходит потом дальше?
«Ох, Измайлова. Не стоит тебе об этом думать. Совсем не стоит!»
Но тем не менее Ник к главному приступать не спешил. И это раздражало, даже в какой-то степени бесило.
С рисунками на спине было покончено.
Движение ко мне, и рука легла на живот. Горячая, неожиданно нежная.
И Ник встал вплотную, разгорячённой кожей я ощущала мягкость его футболки, которая не могла скрыть жара тела и возбуждения мужчины.
Оказывается, эффект-то двухсторонний.
А я чуть воздухом не подавилась.
– Дыши глубже, Измайлова, – усмехнулся мне в шею Ник, невесомо касаясь её губами.
«Неужели? Вот прямо сейчас?»
Желание исчезло, уступив место страху.
Господи, да я в свой первый раз так не нервничала, как сейчас.
Но ничего не произошло. Не совсем так – соблазнение продолжилось, а вот укус был отложен на потом.
– Расслабься, – снова шепнул хищник. – Рано. Ты не готова. А мы же не хотим, чтобы тебе было больно.
Снова поцелуи, нежные, едва уловимые: на изгибе плеча, на жилке, которая лихорадочно билась на шее, в чувствительное место за ушком. Руки, которые требовательно ласкали и поглаживали живот, бока и бёдра.
Тело против воли выгнулось.
Тихий стон и откинутая назад голова, открывающая доступ к другим кусочкам кожи, которые также жаждали внимания.
Твёрдая стена под руками и зуд на ладонях – как хотелось коснуться его, зарыться пальцами в волосы, ощутить их жесткость или мягкость.
То ли всхлип, то ли стон, когда я повернула к нему голову, подставляя сухие, опалённые жаром губы для поцелуя.
Едва слышный рык и Ник прикусил подбородок. Совсем не больно, но ах как возбуждающе.
Во рту всё пересохло, а дыхание давно уже сбилось.
– Вкусная, – сиплый шепот у ушка. – Горячая. Сладкая. И где ж ты пряталась всё это время?
Да разве я пряталась? Чуть ли не каждый день виделись по сотне раз. Шеф и его секретарша. Всё как в бульварных романах. Только в жизни по-другому.
Ярко, обжигающе и опасно.
Еще один лёгкий укус за плечико, и я снова застонала. Его зубы уже не казались такими жуткими.
Руки накрыли чувствительную грудь и осторожно сжали.
– Н-ник…
– Чихнуть решила? – невинно уточнил он, теребя большими пальцами горошинки сосков.
– Иди к чёрту, – фыркнула в ответ, тяжело сглотнув.
Внизу живота всё горело от желания, которое, я была уверена, ему никогда не пробудить во мне.
Но это же хищник. Он не знает слов «нет» и «невозможно».
– Может, пересмотрим наше соглашение? Нам может быть хорошо эти месяцы. Очень хорошо.
Но страсть – это не любовь. Всего лишь вспышка желания. Пусть и сладкого, но такого короткого.
– Тор-р-р-р-ри, –
