ее рисунки стали визитной карточкой фабрики. Сервизы с орхидеями даже шли на экспорт и стоили дорого. Зарплату прилично повысили, и Инга смогла оплатить обучение дочери в Лондоне, где та и осталась после окончания университета.
Инга никогда не узнала, что спонсоров, спасших фабрику в 90-е, а затем вложившихся в продвижение и рекламу продукции, было не несколько, а один – Карен. И что фабрика уже давно была его.
Сначала умерла мама Инги. Карен прилетел поддержать. Потом хоронили папу.
А затем Инга заболела. Карену ничего не говорила. Они и не общались между редкими встречами. Никогда не выходили в скайп или фейстайм, никогда не звонили друг другу. Обменивались только сообщениями по электронной почте. По молчаливому соглашению им нравилось сохранять то давнее общение: сначала настоящими письмами, потом – электронными.
Ничего этого ни Марика, ни Эльза не знали. Поэтому, прочитав записку, изумились, нет, обалдели до такой степени, что замолчали надолго: каждая переваривала содержание послания.
Эльза всегда считала, что продолжения у того давнего ереванского романа не было. Поскольку имя Карена больше никогда не всплывало, она полагала, что все тогда и закончилось.
Марика думала о том, что все их почти каждодневные разговоры с Ингой на протяжении более сорока лет были ни о чем: она ее, оказывается, совсем не знала. Близкая подруга (как считала Марика) не поделилась с ней самой важной и волнующей частью своей жизни.
Первой пришла в себя Марика:
– Они что, поддерживали отношения?
– Может быть, он только сейчас узнал…
– «Еще один год без тебя»… Теперь я припоминаю, что орхидеи всегда были на могиле. Каждый год. Вот уже пять лет…
– Но я думала, они от дочери… Она всегда любила орхидеи. Все подоконники были уставлены.
– И я так думала…
Больше им нечего было друг другу сказать.
Они положили гвоздики и розы на могилу, повернулись и пошли прочь.
Двойной день рождения
Его рука всегда лежала на ее плече.
– Роза! – возмущалась моя мама. – Тебя не раздражает? Я бы Сашу убила, если б он постоянно меня трогал!
Роза только смеялась в ответ. Бывшая выпускница единственной в Тбилиси женской гимназии, барышня-мимоза, как называли ее подруги, встретила своего принца в кино. Принц увез ее в Москву – учиться в педагогическом институте, а сам параллельно обучался в военной академии. До получения им высшего образования Розе пришлось таскаться по богом забытым местам, где приходилось служить принцу, по военным городкам и казармам.
Принца звали Мишей. Простой армянский парень с Авлабара (район в Тбилиси, где проживают армяне) окончил военную академию с красным дипломом.
Начальник академии вызвал отличника к себе.
– Товарищ Теймуразян! – сказал
