коридоре, ожидая лифта, Арчер глубоко вдохнул. Пахло затхлостью. Он разозлился на себя за то, что обратил внимание на этот запах.
Глава 10
Элис Уэллер жила в Сентрал-Парк-Уэст, в большом, когда-то роскошном доме. Большим он, конечно, остался, а вот от роскоши осталось совсем ничего. Ковры истрепались и выцвели, стены в вестибюле выкрасили серо-зеленой краской. Лифт стонал и скрипел, лифтер чихал.
– Мне к миссис Уэллер, – сказал Арчер.
– Четвертый этаж, – ответил лифтер. – Она вас ждет?
– Да.
Арчер вдохнул запахи масла и пыли, и они напомнили ему о тех приятных вечерах, что много лет тому назад он проводил в этом доме, когда был жив муж Элис, с которым он долго дружил. После его смерти Арчер бывал здесь все реже и реже, успокаивая свою совесть тем, что, став режиссером, более или менее постоянно находил работу для Элис, порой даже ценой жарких споров с продюсерами.
Элис открыла дверь сама. В платье из веселенькой хлопчатобумажной ткани, которое старило ее на добрых пять лет. Она только что сняла бигуди, кудряшки волос прилипли ко лбу. Элис улыбнулась, когда Арчер поцеловал ее.
– Так приятно вновь видеть тебя здесь. – В голосе ее не слышалось упрека. – Давненько ты к нам не заглядывал.
Когда Элис брала его пальто, Арчер заметил, что руки у нее красные и растрескавшиеся, словно в последнее время она постоянно мыла посуду. Элис провела его в гостиную.
– Сядь, пожалуйста, сюда. – Она указала на одно из кресел. – В том, которое тебе нравилось, сломалась пружина.
Арчер повиновался, почувствовав укол совести. Элис помнила, что у него было любимое кресло. Он – нет.
– Пожалуй, я сама присяду здесь. – Она опустилась на диван, который протестующе скрипнул.
Арчер вспомнил эту привычку Элис. Она всегда говорила «я сама сяду», «я сама должна проснуться», «я сама поеду домой». Должно быть, когда-то давно такое построение фраз очаровало какого-то мужчину, и подсознательно Элис цеплялась за эти далекие воспоминания. А может, произнося в очередной раз слово «сама», Элис чувствовала себя более молодой. Арчеру всегда становилось как-то не по себе, когда она начинала так говорить, и теперь он понял, что чувство это никуда не делось. Элис же застыла на диване с прямой, как доска, спиной.
– Ральф будет так рад вновь повидаться с тобой. Он часто о тебе спрашивает.
– Как он? – вежливо спросил Арчер, гадая, как долго придется болтать о пустяках, прежде чем он сможет сказать Элис о цели своего визита.
– Он стал таким высоким, что ты его не узнаешь. – Как любая мать, Элис гордилась своим сыном. – Он говорит, что хочет стать физиком. Ты знаешь, в газетах очень много пишут о науке, а в школу к ним все время приходят профессора. – Элис рассмеялась. Смех у нее был как у девочки. – И куда только подевались пожарные и жокеи. Когда я училась в школе, мальчишки бредили этими профессиями.
Ральф был единственным ребенком Элис. Ее муж, архитектор, погиб в автокатастрофе
