взгляд тему.
– Он утверждает, что старший, – Оле улыбнулся.
– Это как? – она недоверчиво приподняла бровь.
– Мы близнецы.
– Ничего себе! – ее глаза заблестели от восторга. – Всегда мечтала о сестре-близняшке! Это же так круто! Вторая ты, которая всегда поймет и поддержит. Можно смотреть на себя со стороны, заканчивать друг за другом фразы и дурачить окружающих, меняясь местами! – она покосилась на улыбающегося Оле и продолжила уже тише, – Что, все совсем не так, да?
– Ну не знаю насчет «всего» и «совсем», а мы довольно разные. Всегда были разными. Брат у меня угрюмый хмырь. Хотя с его работой это не удивительно. Мы и разъехались-то потому, что не сошлись характером. Я для него слишком шумный. И слишком общительный. А он не очень любит людей. Но я все равно его люблю. И он, я уверен, тоже меня любит. Просто не умеет это показывать.
Оле замолчал. Посидел, задумчиво глядя вдаль, глотнул кофе.
– Знаешь, ты права насчет аборта, – внезапно продолжил он. – Не нужно рожать больных детей. Их и так слишком много. Сейчас куда больше, чем в средневековье. Раньше такие просто не выживали, умирали совсем несмышлеными, еще не понимая, что такое горе. Но теперь их заставляют жить, вбивая в голову, что жизнь важнее всего. Даже если эта жизнь полна страданий. В том числе и для окружающих. – говоря это Оле весь скукожился, подтянул колени к груди, опустил голову, словно бы даже уменьшился. – И даже если они сами хотят все прекратить, им не дают. Потому что жизнь важнее всего. Каждую ночь на них смотрю и тоска берет.
– Ты врач? – решила Оля.
– Нет, – он покачал головой, – Но работаю с детьми.
– По ночам?
– Ага. Прихожу, рассказываю сказки и помогаю им уснуть.
– Прямо антианиматор какой-то! Настоящий Оле Лукойе! – рассмеялась Оля, – Даже не знала, что есть такая услуга. А к взрослым ты не ходишь? Я, конечно, понимаю, что все лучшее – детям. Но взрослым иногда тоже не помешает послушать добрую сказку на ночь. Мне бы точно не помешало. Хотя бы сегодня. Просто чтобы отвлечься и перестать считать себя убийцей.
– Ты кого-то убила? – глаза мужчины смешно округлились.
– Моя мать считает, что у нерожденных детей тоже есть душа. А значит я совершила убийство. Поэтому я не иду ночевать к родителям, а шатаюсь ночью по улице.
– Нету у них души. Если бы была, я бы… А неважно. Просто поверь мне на слово. – он посмотрел на нее так, что ей и правда захотелось ему поверить. Просто потому, что он точно знает, о чем говорит. – Знаешь что, – Оле пошарил по карманам, вытащил связку разномастных брелоков и протянул ей. – Держи вот.
– Что это?
– Ключи от моей квартиры. Тут совсем близко, всего полквартала по освещенной улице. Все мои футболки в твоем распоряжении. Верхний ящик комода. Чистые полотенца в ванной, в холодильнике есть яйца и молоко. Ну или можешь заказать что-нибудь, здесь есть круглосуточные доставки. Я вернусь ближе к полудню. Если решишь уйти до моего возвращения, не обижусь.
