ал.
Алексей устало протёр лоб и присел за стол без приглашения:
– Колян, давай без твоих истерик, ладно? И без тебя тошно. Я иногда начинаю сомневаться, действительно ли верно поступил, обратившись к тебе за помощью. Налей-ка мне лучше чайку.
– А я тебе сразу сказал, что зря ты её привёз ко мне, – ответил он строго и пошёл ставить чайник. – Ей нормальный врач нужен, психотерапевт.
– А ты тогда кто?
– Не, ты реально издеваешься, – покачал головой приятель. – Я психолог! И это большая разница!
– Да никакой, – махнул рукой. – Кроме тебя и Болта, я никому не верю. Ты это знаешь, поэтому кончай ныть. У тебя вообще ничего?
Тот с сожалением и большой горечью покачал головой, разливая чай, и присел напротив:
– Продвижение есть, но небольшое. По-прежнему молчит, за две недели ни единого слова. Последние дни позволяет заносить еду в комнату и даже соглашается вместе покушать, но выходить из комнаты отказывается. Уже спокойнее относится, когда я нахожусь с ней подолгу. Можем весь день провести вместе. Очень любит рисовать, и пока она рисует, я читаю. Ей это нравится и, как мне кажется, успокаивает. Кстати, на днях я случайно увидел её рисунки. Зашёл в комнату, а она была в ванной в этой время. На кровати лежали портреты каких-то людей. Некоторые из них мужчины, а некоторые непонятно, все расплывчато и размазано. Она потрясающе рисует! Ты бы видел! Но когда увидела меня с этими портретами в руках, у неё случился приступ. Выхватила их и разорвала на мелкие клочки, потом в жутком страхе забилась в угол и полдня оттуда не выходила, лежала, свернувшись в клубочек, и тихо плакала. А я читал, пока она не уснула. Теперь даже не пытаюсь заглядывать, что она там рисует, чтоб не спровоцировать новый приступ. – Помолчал немного, что-то обдумывая, и продолжил: – Ей нужна женщина психотерапевт, а не мужчина психиатр, пойми наконец. После пережитого, она боится мужчин, боится меня. С женщиной вела бы себя по-другому. А так, со мной, это только мучения. – Затем посмотрел на Алексея, с ненавистью сжав кулаки. – Это ж какими мразями нужно быть, чтоб такую девушку обидеть?! Найди их, слышишь?!
– А я, по-твоему, что делаю? – гневно стиснул зубы. – Почти не сплю, все видео с камер по сто раз просмотрел, ничего! Эти ублюдки всё чётко спланировали и отключили все ближайшие веб-камеры на десять минут! И на камерах пусто! Будто ничего и не произошло!
– А со второй что?
– Слава Богу, пока всё норм. Сначала жиру бесилась, месть задумала, но сейчас вроде успокоилась. Парень мой надёжный, присмотрит за ней.
– Да, – снова задумчиво протянул приятель. – Жаль, твой пасечник не такой надёжный оказался.
– Вот только не напоминай мне об этом уроде! Нужно было сразу избавиться от него!
– А мог бы? Приказ свыше, забыл?
– Да нахуй их! Нужно было выпытать у этого долбоёба, кто у него «язык», и вышвырнуть! Пусть дальше бы в своём пиписькином отделе сидел! Чтоб его!
– Брось, – недовольно фыркнул приятель. – Никто своих языков не выдаёт. И тебе не позволили бы его пытать.
– Ты его просто не видел, иначе сам бы захотел грохнуть, – махнул гневно. – Полное дерьмо! Глаза льстивые, морда противная, весь прям так и стелется перед тобой… Бля, откуда у такого вообще мог «язык» появиться?! Да ещё и такой серьёзный, что целую схему ему выдал, точку в Вологде сдал этому амёбе! В голове не укладывается!
– Благодаря ему, вы успели спасти её, – кивнул в сторону коридора.
– Ты что, совсем с дубу рухнул?! – вспыхнул негодующе. – Да он мне обеих девчонок чуть не угробил! Ему доверили плёвое дело – пасти, а он и тут умудрился обделаться! Его ж мать! Он просто спал на посту! Проснулся, когда в рацию сообщили, что какие-то странные звуки раздаются через прослушку, отправили, чтоб проверил! Пока эту девочку тащили в машину, он, сука, растерялся, стоял и смотрел, а постам сообщил, когда от их машины и след простыл! Зато, блядь, нашёл первый. Видите-ли, кто-то из своих помог по наводке опознать машину и прям чётко установили точку! И главное, ничего не объясняет! Откуда информация – не говорит! Чуешь, мутку?! Что-то с этим пасечником не то, ох не то, – качал головой, попивая чай.
– Проверил его?
– Конечно, проверил, – бросил раздраженный взгляд на приятеля. – Тюфяк какой-то. Тридцать шесть лет, ни разу не был женат, детей нет, никаких заслуг за десять лет, только с фей пыльцу собирает, и всё! Его даже свои терпеть не могут.
– А как он вторую умудрился упустить?
– Я ж говорю, тюфяк. Она просто сбежала от него.
– Да уж, теперь понятно, почему у тебя дело не двигается с мёртвой точки. С такими-то работничками.
– Нормальные у меня работники, – обижено нахмурился. – Болт и прочие ребята, ты, например, на вес
