зверя с клинка.
Его уже мёртвое тело кувыркнулось о камни и затихло. Мои колени подкосились. В глазах потемнело.
– Белиар… – слабым голосом повторил я.
Молчит. Молчит, сволочь рогатая!
«Марк!» – я почуял Хали, она пыталась влить в меня силу, удержать в сознании. Но и сама ангел страдала, она прекрасно ощущала адский жар, гуляющий по моему телу.
В левую руку словно штырь раскалённый воткнули, а порез на ней горел пламенем.
С рыком я схватил кинжал. Руку обожгло, но я всмотрелся: на лезвии гравировка, будто печать… Смазана уже, от пентаграммы почти не осталось следа. Да что за на хрен?
Сил никаких нет. Твою же мать, я человек… А всё равно приложили, как нуля сраного. Доигрался с меткой! Сразу надо было прибить.
В грудь влетел светлячок, взгляд слегка прояснился. Я пополз к лошади, волоча за собой меч. Меч нельзя потерять… Нельзя…
Резвый заволновался, пошёл ко мне навстречу.
«Марк!» – Халиэль глухо кричала со стороны откуда-то, – «Бери силу!»
Стало легче. Намного легче. Но другая магия пыталась убить меня, сжигала изнутри.
Дело туго. Я всегда задницей чую, когда дело дрянь. Вот сейчас я напоролся на первую же ловушку…
Ловушку не на меня, дурья твоя башка!
Сразу вспомнился этот сраный Гильберт. Эта сволочь знала, какой демон сидит во мне. «Твой демон оставил много крови в Инфериоре».
Я схватился за седло. Мощная животина покачнулась под моим весом, но я рывком подтянулся, и смог забросить себя на седло, перевеситься. Ногу не закинуть, и так сойдёт…
На груди талисман. Надо позвать на помощь… Кто ж знал, что так быстро-то?
Вот тебе и губитель приоров. Собрался, тоже мне, на столицу в боевой поход. На первом же звере сдулся.
Что там надо делать? Палец проколоть?
А где меч?
Нет сил… Темнота наступает.
– Резвый!
Последняя моя мысль бросилась животному в разум, и послушный конь рванул с места. А я, покачиваясь мешком на седле, потерял сознание.
***
Я покачивался, словно плыл в неведомом пространстве. На самом деле я знал, что потерял сознание… Просто тело пока переваривает последствия новой магии, и болевой шок не пускает меня обратно.
Ну, а раз так, можно и подумать, где же я так облажался?
«Марк, демона нет», – Хали рыдала, она была тут, со мной, – «Этого кожаного… Белиара нет!»
Ангел плачется по демону?
Действительно, в Инфериоре страшные дела творятся, раз до такого дошло.
Достал-таки Аваддон своего конкурента. Белиар – сильный демон, умный, и честолюбивый. Насколько может быть честным демон, настолько он и был честным.
И вот я его не чувствую…
Впервые на меня напало спокойствие. Просто дикая апатия, будто антидепрессантами накачали. Видимо, это такой шок у психики от того, что демона вырвали из организма.
«Я тоже не чувствую его, Марк», – моё спокойствие передалось Халиэль, но в её голосе сквозила грусть.
Это проделки Бездны?
Я давно уже понял, что Небо, что Бездна – это всё просто сила. Уж не знаю, разумна ли она, но наши мелкие склоки этот разум не интересуют.
Небо. Бездна. Это просто выбор.
Выбор, который встаёт перед каждым жителем Инфериора, когда он достиг настоящей силы.
Хали запротестовала:
«Марк, законы Неба… они устанавливают порядок. Небо определяет меру, и если бы не было так, то…»
– То все бы жили так же, – закончил я за неё, – Только без указки сверху.
Халиэль не ответила. Она видела моё состояние, и в спор лезть не хотела. Я всё равно никак не отреагирую.
Демон жив или нет?
«Не знаю», – со страхом сказала Халиэль.
Вот и я не знаю… Да ну твою же мать.
– Теперь понимаешь, что я тогда испытал? – вдруг спросил я, – Когда был нулём?
«Нечего было лезть к тому копью…»
Да уж. А сейчас облапошили нас всех, сразу троих.
Ну ведь напоролся на пауков, нет бы остановиться, подумать. Марк, у тебя великая сила, с ней и великая ответственность. Только не за жизни кого-то там, а за собственную.
Потому
