сфере – выйдет в разы эффективнее. Да и что скрывать – просто быстрее.
И у меня уже имелась цель… Наш новый сосед Артур Щербаков, о котором мельком упомянул вчера среди вороха всех сведений сосед-писатель. Несмотря на словесный водопад, в котором он вознамерился меня, по всей видимости, утопить, я всё же успел выловить золотые пылинки важной информации. Более того, в тех отчётах, что с утра предоставила Елена, была фамилия и Щербакова, потому я знал: сейчас доктор не дома, а в больнице. Чем не повод познакомиться поближе в привычной для него обстановке?
Аэротакси пошло на посадку на улице Льва Толстого, напротив корпуса больницы. С учётом лишь возрастающего количества разъездов, я сделал себе памятку рассмотреть возможность приобретения какого-нибудь транспорта. Или хотя бы его длительной аренды, а то так и разориться можно!
Елена выскочила первой, услужливо и привычно раскрывая зонт над моей головой… вот только ранение заставило её пошатнуться и чуть не упасть. Мне пришлось придержать свою служанку, обхватив за талию.
– Простите, господин… – кончики ушей Елены заалели.
– Не стоит. Ты достойно выполнила свою работу, так позволь и мне тебе помочь, – я перехватил из нежных, дрожащих пальцев зонт и с понимающей улыбкой под руку проводил свою охранницу-помощницу к зданию больницы.
Свежесть дождя и аромат хвои бальзамом ложились на душу. Девять этажей сияющей белизны больницы в окружении ровных рядов синих елей! Здание реконструировали десяток лет назад, а фасад всё такой же идеально чистый, аж глаза режет.
Чувство защищённости буквально накрывает область вокруг. Тут тебе помогут. Тут тебя поддержат, словно шепчут стены.
Меня подобное коробило… Словно жгло! Вот только не тело. И даже не душу… Отрицание на морально-этическом уровне. Мне, как человеку, которому приходится платить за всё, видеть место, где помогают всем страждущим, порой даже без оплаты, пусть и в исключительных случаях… Я не понимал этого! Да и не хотел понимать и принимать столь светлое и даже в какой-то мере альтруистическое место. Тем более, что даже с учётом платных операций, они могли делать послабления или выбивать деньги из различных благотворительных фондов, что вообще размывает понятие оплаты за услугу.
Оно словно насмешка над людьми… Лично надо мной! Ибо плата – ключевой элемент «контракта».
Вот только сейчас мне нужно было удержать эти мысли. Я здесь ради Елены.
Щербаков был не только домашним доктором. Он являлся личным врачом, вот только не половины родов города, а восьми родов средней руки – ничего выдающегося, кто мог бы взять его на полный пансион и тем самым обеспечить его спокойное существование.
Мой сосед-писатель сильно преувеличил охват деяний нашего соседа. И в плане частной клиники тоже – Артур работал в «Первом Санкт-Петербургском государственном медицинском университете имени академика И. П. Павлова» – одном из знаменитых центров лекарского искусства не только Петербурга,
