если не невозможно, отыскивать эти правила, но наши летописи слишком скупы на подобные объяснения. Летописатели опускали их без внимания, как ненужные и общеизвестные. Притом по причине размножения князей, в следующее время, произошло много нарушений права, кои еще более затрудняют исследователя.
Обратимся к периоду, – не скажу, более ясному, но более богатому, по крайней мере указаниями, – предлагающему более средств решать задачи. Я говорю о периоде местничества, которое уже доставило нам многие полезные положения для первого нашего исследования и содействовало нам отыскать отчинное право или, по крайней мере, укрепило, подтвердило нашу догадку.
Великий князь Мстислав Владимирович. Художник В.П. Верещагин
В делах по местничеству мы встречаем следующие выражения, прямо идущие к нашему делу: «Был князь Михаил Гвоздев, – говорит один истец, – велик по родству князю Михаилу Темкину, что отец, а по разряду стал, что сын»[66], т. е. князь Гвоздев по родству старше князя Темкина, но по службе стал моложе. Старший в роду делался младшим по какому-то потерянному для нас расчету. Не мог ли, скажем мы, переводя этот язык на язык удельного периода и употребляя метод фальшивого правила, не мог ли старший Брячислав Святополкович, безудельный князь, в 1125 г. сделаться почему-нибудь (это x, искомое) моложе младшего своего троюродного брата Мстислава Владимировича и лишиться своего, мнимого нами, права?
«Аз Я Гришка (Долгорукий) племянника своего, князя Федора, больше в своем родстве, а князь Василий Гвоздев дяде своему князю Михаилу ровен»[67]. Следственно, заключаем мы, были законные случаи и обстоятельства, по которым племянник мог сделаться старше дяди. Не было ли такого права и в удельном периоде, вследствие которого меньший троюродный брат (Мстислав) оказался старше старшего брата (Брячислава)?
Я нарочно подбираю места, одно другого яснее и ближе.
«По родству в лествице князь Иван князю Михаилу Темкину племянник, а больше дяди своего князя Михаила по лествице шестью месты»[68]. И так племянник мог быть вшестеро старше дяди в своем родстве. Не начинался ли такой счет и между князьями?
Если так, то мы не удивимся не только вступлению на престол меньшего троюродного брата (Мстислава), но и племянника, напр. Изяслава Мстиславича, восшедшего на киевский престол при жизни своего дяди, Георгия Владимировича Долгорукого.
Но на чем же основывался этот счет? Как считалось в роду старшинство между боярами? (Так было, может быть, между князьями.)
Послушаем еще местные тяжбы.
«Князем Дмитрием Примковым, аз не хочу быть ни мал ни велик, – говорит князь Даниил Примков, – мне мал князь Дмитриев отец, князь Михаил Примков, отцу моему четвертый брат»[69]
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте
Русский исторический сборник. Ч. 2. С. 362.
Русский исторический сборник. Ч. 2. C. 124.
Там же. С. 361.
Там же. С. 83.
