Он встал, оказавшись почти вровень с мордой одного из них, когда тот, сделав большой глоток, разогнул шею.
– Вот это животина! – с восхищением сказал он, догадавшись, для каких целей используют этих монстров. – Я буду ехать на нём. Пожалуй, это удобней, чем на твоём плече. Какие у нас губищи. Ну-кась, дай тебя разглядеть, радость моя.
Он решил показать неразумной твари, кто является здесь хозяином, и попробовал приподнять его морду трезубцем.
Через мгновение, Бес стоял весь в липкой, пузырящейся слюне. Он был настолько ошарашен, что не делал попыток стряхнуть с себя мерзко пахнущую субстанцию.
– Нет, точно, Красный, – в голос рассмеялся Горн, – отныне я буду звать тебя Слюнявый.
Однако вид у опекуна был столь жалок, что это вызвало у парня сочувствие. Он перестал смеяться и подошёл, к так и продолжавшему стоять столбом Бесу. Страдалец без возражений позволил взять себя подмышки и окунуть в воду. Лишь когда Горн, усадив его на плечо, двинулся в сторону дома, опомнился, и грозя трезубцем, крикнул обидчику:
– Я тебя запомнил, мразь. Сочтёмся. – молнии между рожек срывались на мокрую голову, отчего его начало потряхивать. – Вот ведь падла. Ну ладно, я ещё воткну тебе промеж твоих бородавок-переростков. Я тебе…
– Успокойся, Красный, – сдерживая улыбку, порекомендовал юноша, – ты становишься бронзовым, а тебе этот цвет не идёт. И вообще, уменьшись. Учитель просил тебя не показываться.
– Не будешь ли любезен подсказать, куда это меня занесло. – оказавшись внутри двухэтажной усадьбы, спросил Вивелин, с любопытством разглядывая более чем скромную обстановку. – Клянусь «Расплатой», столько лет хожу между Нювенгтоном и Хеосфлеймом, но здесь очутился впервые. Знай, что тут есть столь дивное место, непременно каждый раз заходил бы сюда.
Дор поморщился. Упоминание о «Расплате» в таком легкомысленном контексте ему пришлось не по душе. Видимо, у местных истёрлась память об ужасной катастрофе, что упоминание о ней стало чем-то вроде позволительного ругательства.
– Такие места столь редки, – продолжил Вивелин, – что стоит тебе захотеть, и твой дом превратится во дворец. Многие с радостью расстанутся со своим золотом, дабы побывать тут.
– Я привык к уединению, чтобы что-то менять в жизни на старости лет. – моментально сообразив, к чему клонит гость, отказался хозяин, догадавшись, что, похоже, о нём в этом мире ничего не знают или крепко забыли. – Вот помру, пусть тогда мой сын делает что хочет. – он подмигнул вошедшему Горну.
– Ну нет, значит, нет. – не стал настаивать Вивелин, решив вернуться к этому вопросу позже. – Чем я могу отдариться за гостеприимство?
– Новости, мой друг, новости. Это столь редкий в этом краю товар, что даже сравнить не с чем.
Обрадованный, что так дёшево отделается, купец оживился.
– О чём ты желаешь знать, любезный хозяин?
– А давай с самого начала. Мы с сыном хотим знать всю историю с самого первого
