победами. Ему не было дела до сплетен, цифр и простых людей.
– Писал ли отец-император Небра? – любезно обратился Абнер к Брунне. Ему хотелось отвлечься от жары, зуда на руках и судороги, захватившей в плен левую ногу. Королева в ответ одарила его холодным взглядом темно-серых глаз. – Мне интересно, как поживает моя сестра Инге. Не обижает ли ее ваш брат Нуций?
Брунна облизала губы – быстрое змеиное движение языка – и вздохнула.
– Новых писем не было. Но я уверена, что Инге живет гораздо лучше меня. Ей не приходится проводить дни среди дикарей. – Брунна выразительно посмотрела на верхние галереи, где толпились простолюдины. Тех, по обыкновению, помещали на самые неудобные места: жаркие летом, холодные – зимой.
«Тебя никто и не просил идти сюда», – хотел сказать ей Абнер, но промолчал. Судорога превратилась в жадного пса, который желал отхватить как можно больше мяса острыми зубами. Абнер запрокинул голову: пыль мошкарой толклась в солнечных лучах, чернь бранилась, им было тоскливо. Никто из них не понимал ни слова из докладов Десяти – едва ли они умели читать и писать. Однако Абнер твердо решил не идти дорогой отца, как и не собирался давать простолюдинам свободу, – но позволял верить, будто они свободны. Создавал видимость того, что любой человек имеет право знать о государственных делах. Даже если ничего в них не смыслит.
«Интересно: если я пущу пену изо рта прямо здесь, это хоть кого-нибудь взбодрит?»
Словно услышав его мысли, Брунна повернула голову. На бледном угловатом лице читалось неодобрение.
– Приступы стали чаще?
«Она знает меня хорошо. Даже слишком – для человека, который меня не любит».
– Не стоит беспокоиться. Я забыл принять отвар, только и всего.
Брунна покосилась на его левую руку. Она уже начала мелко трястись – Абнеру пришлось спрятать ее за спину.
– Тебе стоит съездить к моему отцу. В империи много хороших целителей. Можешь даже позвать их сюда.
«И дать им возможность отравить меня так искусно, что никто и доказать ничего не сможет».
– Благодарю за беспокойство, но мой лекарь отлично справляется. И будет просто великолепно, если император Небра не узнает о моих страданиях.
Глаза Брунны, и без того небольшие, превратились в сердитые щелки, а бледные щеки покрылись некрасивыми пятнами. Она уже открыла рот, чтобы высказать очередную тираду, но Абнера, сам того не зная, спас Сенна. Помилуй бог его плешивую голову!
– Ваше величество, мы готовы озвучить доклады. – Его толстые пальцы сминали стопку бумаг, которые он, если верить выражению лица, больше всего хотел швырнуть в своего короля.
– Чудесно. – Абнер поерзал, пытаясь найти удобное место на пыточном кресле. – Чудесно, – повторил и махнул рукой: – Приступайте.
Стражники разом грохнули о пол алебардами, давая понять придворным и
