се зимние каникулы.
После смерти мамы и папы я никак не могла оправиться. А Новый год и вовсе считала чуть ли не траурным днём. Всё потому, что тридцать первого декабря моих родителей не стало. Прямо на автобусной остановке их сбил пьяный водитель. Они были не единственные, кто больше никогда не сможет увидеть своих родных, встретить праздник. Эта «мажористая» мразь сгубила ещё трёх человек: молодого парня и двух женщин. И, ведь, подонка даже не наказали. Он отделался штрафом и выплатой компенсации. Очень уж ушлый у него оказался папаша – депутат. Вот всё и замяли.
Адвокат доказал, что у «мальчика», так он назвал двадцатилетнего бездельника, отказали тормоза после того, как его подрезал неизвестный водитель. И вот ведь странность, как раз в этот момент все камеры наблюдения, даже на торговом центре и мелких офисах, отключились.
Вспоминая события двухлетней давности, до боли сжала кулаки, чтобы не расплакаться. За окном мелькали деревни, посёлки, степи, но мне было не до пейзажей.
Тут дверь плавно отъехала. В купе вошел молодой мужчина. Он был очень высокий, но не долговязый. Чтобы попасть внутрь, ему пришлось нагнуться, дабы не удариться лбом о перегородку.
– Здравствуйте, – улыбнулся он.
Заметив, стоявшие в моих глазах, непролитые слёзы, обеспокоенно спросил:
– У вас что-то случилось?
Ответить я не могла. Ком, стоявший в горле, мешал говорить. Отрицательно мотнула головой и отвернулась к окну.
Думала, на этом он и оставит меня в покое, но нет. Поставив чемодан на пол, протянул мне платок, белоснежный, с вышитым в уголке вензелем. Я такие только в исторических фильмах видела.
Вскинув на него глаза, вопросительно посмотрела.
– Спасибо. Не надо. У меня есть, – ответила чуть охрипшим голосом и продемонстрировала пачку бумажных салфеток.
Мужчина, усмехнувшись, присел напротив.
– Это вовсе не то, чем кажется, – сказал он, растягивая губы в проказливой улыбке.
– Что же это, по вашему мнению? – спросила, чуть дернув одними уголками губ.
Интересно, что придумает, – мелькнула мысль.
– Это платок, – протянул он мне белоснежный квадрат батистовой ткани.
Невзирая на возражение, вложил его в мою руку, предварительно забрав бумажные салфетки.
В тот момент, когда он коснулся моей руки, заметила, как в его серых, будто грозовое небо, глазах, промелькнул радужный всполох. Это было настолько не реально и длилось доли секунд, что я списала произошедшее на банальное «показалось».
Открыв пачку, мужчина вынул содержимое. Я уже хотела возмутиться, но моё внимание привлекли его руки. Красивые, с длинными пальцами, как у пианиста или аристократа. Именно такие я представляла у графов, баронов или королей, читая романы. Легкими, быстрыми, четкими, выверенными движениями он начал складывать оригами, превращая обычные салфетки в нечто невообразимо прекрасное. Пальцы порхали, завораживая и не давая оторвать от них взгляд.
– А это снежинка, – сказал он, спустя пару минут нашего молчания.
И на мою ладонь лёг шедевр.
Бумажная снежинка была восхитительна, будто настоящая. Не успела я ей налюбоваться, как мужчина, одним неуловимым движением, поджёг её, прямо у меня на ладони. Мои глаза расширились от удивления и испуга. Спутник тут же накрыл мою руку своей. Когда убрал, вместо пепла появилась брошь, тоже в виде снежинки.
– Как это? – с восхищением и неверием спросила его.
– Магия, – хитро подмигнул он.
Я невольно улыбнулась. Конечно, меня взволновал ряд вопросов: Откуда взялось пламя? Я не видела в его руке зажигалки или спичек. Почему оно не опалило кожу, даже жаром не обдало. Может это иллюзия или гипноз. А потом решила, да какая разница, как это получилось, главное – эффектно, и фокус классный. Настроение тут же поднялось.
– Ну вот. А улыбка Вам к лицу, – сказал он и встал, чтобы убрать свой багаж.
Пока мужчина был занят своим чемоданом, я рассматривала украшение. Брошь была небольшая, из серебристого металла, вся усыпана кристаллами. Они были белыми, прозрачными, но стоило солнечному лучику коснуться их, как камни начинали переливаться всеми цветами радуги.
Наверняка, дорогая вещь, – подумала и тут же вспомнила, украденные после смерти родителей, украшения. Если бы я знала, что внимательный и галантный парень, с которым познакомилась на похоронах родных – вор, ни за что бы не пустил его в квартиру. Мысли опять вернули в прошлое. Настроение тут же испортилось. Положив брошь на стол, встала, чтобы выйти. Мужчина повернулся ко мне лицом. Я никогда не считала себя низкой, мой рост был метр семьдесят три, но сейчас ощутила себя
