усадил сына на свои колени, и на этот раз, видимо, тоже устав прыгать, малыш сразу послушался папу. – Клос, Хармина, вы очень помогли мне в последний год, много сделали для меня и моего сынишки, и я хочу вас отблагодарить. Клос Кроненберг, я освобождаю тебя от ренты, которую ты мне исправно платишь. Указ об этом уже готов и мною подписан. Владей этими угодьями свободно, заводи свои порядки, и сын твой пусть так же будет свободен от обязательств перед Регенплатцем.
– О, ландграф…
Клос был обескуражен столь неожиданным и радостным известием. Он нерешительно поднялся со стула и сбивчиво проговорил:
– Я… Я безмерно благодарен вам. Но… Но вы должны знать, что моя помощь вам, моя служба вам бескорыстны…
– Я это знаю, – дружески улыбнулся Генрих. – Потому и благодарю тебя за верность, за искренность, и жене твоей милой Хармине за доброту отплачу щедро.
– Не нужно больше ничего, ландграф, – скромно ответила молодая женщина. – Вы и так сделали нам слишком щедрый подарок.
– Нужно, Хармина, – заверил Генрих. – Вы как никто достойны привилегий. Я скоро поеду к королю и обязательно расскажу ему об отважном и благородном роде Кроненбергов. Хочу, чтоб ему наконец присвоили дворянский титул.
– О, ландграф, это…
– Но хватит об этом, друзья мои, – прервал Хармину Генрих. – Поговорим о другом. У меня есть к вам одна большая просьба.
– Можете просить нас о чём угодно, – заверил Клос.
– Как вы знаете, Патриция на сносях. Через месяц, а то и раньше она произведёт на свет ребёнка. Ей сейчас очень тяжело, лекарь Гойербарг в большой тревоге за её здоровье.
– Бедная Патриция, – горестно вздохнула Хармина. – Я ежедневно молю всевышнего дать ей терпения и мужества вынести эти муки и выжить ради её детей.
– Она выдержит. Патриция сильная женщина и очень любит жизнь, хотя и бороться за неё ей будет трудно. Но я постараюсь ей помочь всем, чем могу. Всё внимание моё, всю заботу направлю лишь на Патрицию и младенца. За ней и детьми будет постоянный уход и присмотр… Надо же, Берхард заснул у меня на руках, – прервал свой разговор Генрих, с нежностью взглянув на задремавшего малыша. – Устал, или наш говор его убаюкал?
– Скорее всего, и то, и другое, – ответила Хармина. – Вот и у Кларка глазки слипаются. Мальчики сегодня днём мало спали…
– Я обещал забрать Берхарда к себе до наступления нового года, – вернулся Генрих к прерванной теме. – Но вы сами видите, какое положение сейчас в моём доме. Конечно, я найму ещё нянек, но… Сейчас все будут на нервах, в переживаниях… Всё внимание лишь к Патриции. К тому же Гойербарг боится, как бы нездоровье матери не передалось и ребёнку…
– Вы хотите оставить Берхарда у нас? – Хармина прекрасно поняла смысл сбивчивой речи ландграфа.
– Ненадолго, – тут же отозвался Генрих. – Может, до весны…
– Берхард может жить у нас любое количество времени, – заверил Клос. – Неужели вы в этом сомневались? Здесь его второй дом, здесь
