style="font-size:15px;"> – Благодарю вас. – Улыбка сползает с лица Джинни. Воцаряется молчание.
– А у детей, и глазом моргнуть не успеете, древесный сок побежит по жилам, – добавляет Мардж. – Вы не волнуйтесь, лес живо выбьет из них городские замашки.
Джинни широко раскрывает глаза. Рита стоит уставившись в пол, сдерживая нервный смешок.
– Ну, я примусь за ужин, – продолжает Мардж, не желая отступать. – Что скажете насчет ягненка? С картошечкой?
– Не утруждайтесь. Детям хватит простого ужина. Рита нам что-нибудь сообразит.
– Но мистер Харрингтон велел мне приготовить ужин. – Мардж бросает на Риту оскорбленный взгляд.
– Ну а я вам говорю, что не нужно. Вы и так уже столько всего сделали, чтобы подготовить дом к нашему приезду. Езжайте домой, ложитесь и отдохните.
Мардж упрямо стоит в холле, как будто глубоко пустила корни в пол.
– У вас такой усталый вид, миссис Харрингтон. Вы совсем худенькая, как жердь. Если хотите выздороветь, нужно как следует покушать.
– «Выздороветь»? – Джинни выдавливает тихий смешок и откидывает волосы, налипшие на шею. – Господ и.
– Ну, не буду вас больше задерживать, – говорит Мардж без тени раскаяния и поворачивается к выходу.
Рита следит за мутным отражением домработницы в покрытом крапинками зеркале. Как только она уходит, Джинни вздыхает:
– Боже, она ни капли не изменилась. Вот черт, Уолтер явно и ее завербовал в ряды своих шпионов.
Словно горячая вода, хлынувшая по трубе, Риту переполняют стыд и чувство вины. «Наш маленький договор». Где-то в доме бьют часы с кукушкой. Механизм визгливо подражает пению живых птиц за окном.
Джинни садится на нижнюю ступеньку лестницы, подпирает подбородок ладонями и смотрит на Риту снизу вверх сквозь длинные подкрученные ресницы.
– Нам пора поговорить, правда?
У нее внутри что-то переворачивается. Джинни все знает. Рита указывает наверх:
– Дети…
– О, переживут. – Джинни хлопает ладью по лестнице. – Садитесь рядом.
Рита тяжело опускается на ступеньку. Она испытывает одновременно ужас и облегчение при мысли о том, что ее разоблачили. Ничего не остается, кроме как признаться первой.
– Мне так жаль, Джинни.
– Жаль? Да о чем вы говорите? – Джинни озадаченно смотрит на нее. – Боже, какая вы все-таки странная, Рита. Я хотела сказать спасибо. За то, что вы поехали с нами. Честное слово, я благодарна вам от всего сердца.
Потеряв шанс во всем признаться, она не знает, что сказать. Ромбик рыжеватого, как ириска, солнечного света проникает в заляпанное окошко, подсвечивая вихрь пылинок, кружащихся в воздухе посреди холла.
– Не стану лукавить, Рита, вас ждет самое скучное лето в вашей жизни.
Она чувствует, как румянец расползается по шее, словно сыпь. Джинни смотрит на нее
