? Ты смотрел за окно-то?
Струйка холода проползла по позвоночнику. Разлилась в районе поясницы, замораживая все, что было ниже. Теперь устоять бы на ногах: осложнение после неудачной анестезии, и теперь любое волнение отдавало жуткой болью.
Нет. Нет. Пожалуйста! Пускай, мне это просто показалось! Пусть это будет фантомная боль, ошибка, только не реальность!
– Это не человек. Это девушка. – Тот, кого назвали Димой, плюнул в меня своим презрением.
Уже не важно. Главное, чтобы мужчина за моей спиной – был кем угодно, только не Женей! Не моим Женечкой!
– Ты что несешь, малолетка? Извинись. – Женя. Точно он. Смотреть назад не обязательно: жесткий металл в обманчиво мягком голосе – так умел и умеет только он.
И не ругается, а на место ставит одной лишь своей интонацией… Я когда-то млела от этой его способности, мечтала когда-то суметь делать так же…
– Если не можешь выполнять свою работу как следует, значит, не берись. – Заносчивый сноб не хотел сдаваться. – Куда вот она лезет? Зачем таскать огромные рюкзаки, если на это сил нету?!
Я готова была согласиться сейчас с чем угодно. С любым обвинением. Только бы сбежать отсюда побыстрее! Только бы не встретиться глазами с Евгением!
– Уйди отсюда. Просто уйди. Иначе вышвырну, к чертям. И будешь до старости ишачить в курьерах, понял?!
– Ну, Евгений Петрович. Ну, что вы? Разве я не прав? – Задор молодого сноба резко угас, но он еще не хотел сдаваться.
Не теряя времени, подсунула ему терминал для оплаты. Вдруг, мне повезет, и получится сбежать быстрее, чем Женя поймет, кто прячется под мокрой спецовкой службы доставки?
Натянула кепку на лоб, как можно глубже.
Холод давно прошел, меня всю обдавало жаром. Еще чуть-чуть – и от насквозь мокрой одежды начнет подыматься пар.
Нечаянно шмыгнула носом.
– Ушел отсюда, я сказал! – От этого окрика мы вздрогнули одновременно – и я, и молодой пацан. Господи. Я бы с удовольствием унесла ноги. Только сначала нужно принять оплату…
– Девушка, давайте сюда свой терминал. – Не глядя в накладную, не сверяя ни сумм, ни содержимого коробок, Женя провел карточкой, как фокусник, тут же легко убрал ее…
Все это время я изучала шнурки на его лакированных туфлях.
– Приятного аппетита. – Проскрипела дежурную фразу не своим голосом. Могла бы совсем притвориться немой – но нельзя, за такое можно и выгрести штраф…
– Постойте.
Один шаг мне оставался до свободы! Один лишь шаг – и я смогла бы снова дышать спокойно и ровно. И навсегда забыть этот адрес – вернее, запомнить. Чтобы никогда, ни за какие бонусы, больше не брать сюда заказы!
Этот шаг не случился.
Женя схватил меня за рукав. И так надежно, что вырваться я могла бы, только оставив ему куртку вместе с рукавами. Хотя… Сердце уже оставила когда-то… Куртку могла бы подарить и подавно…
Только за окном: ливень, плюс пять и штормовое предупреждение. И если я опять заболею, меня выгонят, и мы снова останемся без еды.
– Девушка. Вы же промокли, остановитесь. Тут есть подсобка, можно согреться, попить чаю, переждать непогоду… – Он говорил мне в спину, ничуть не смущаясь такого положения. И так мягко, так настойчиво, так добро… Хотелось растаять, послушаться, смириться…
– Мне некогда. – Охрипшее горло опять спасло: сейчас никто и ни за что не узнал бы мой настоящий голос.
– Я хочу оставить вам чаевые. Скажите номер карты или телефона.
И, конечно же, не случайно ( у Жени ничего случайного не возможно), он зацепил мой рюкзак. Попросту стащил с моих плеч и уронил на пол.
– Простите. За это неудобство я тоже заплачу.
– Оно того не стоит. Я спешу.
Присев, уронила кепку. Мокрые волосы сосульками облепили щеки, лоб, полезли в глаза.
– Я помогу.
За каким-то лешим уселся рядом тоже. Сердце ухало, как кузнечный молот, от его близости. От того, как он пах: уже совсем иначе, по-взрослому, незнакомо. И в то же время: такой родной аромат, что в носу защипало от накипающих слез.
За что мне это все, Господи?!
– Олеся?
Узнал. Все-таки, узнал.
Плевать на рюкзак. Отдам за него из зарплаты.
Вскочила на ноги, рванула к дверям…
Позорно поскользнулась: мокрые кеды и мраморный пол никак не сочетаются. С ужасом наблюдала, как нос приближается к холодным плитам. Даже успела представить,
