социал-демократов, от думских до эмигрантов, ни работа масонов не могла разрушить Российскую Империю. Разрушить ее можно было только своими же, т. е. монархическими силами.
«– Ну-с, тут-то мы и пустим… Кого?
– Кого?»[34]
2. «Легендарный монархист»
Тут-то и выручил всю бессильно облепившую Государственную думу нечистую силу Гучков.
Гучков был человеком исключительной храбрости и исключительного самолюбия. Еще гимназистом он собирался сбежать из дома добровольцем на русско-турецкую войну. Из охраны КВЖД он был уволен за дуэль. Дуэли всю его жизнь были одним из его постоянных занятий. Он участвовал в качестве добровольца в англо-бурской войне, на которой был тяжело ранен, попал в плен и был отпущен под честное слово. Когда в 1903 г. в Македонии началось восстание против турок, он уехал туда, несмотря на то, что через несколько недель должен был жениться. Во время русско-японской войны он был помощником главноуполномоченного Красного Креста при Маньчжурской армии и, по резолюции Московской городской думы, «совершил подвиг самопожертвования», во время отступления оставшись в Мукдене с ранеными солдатами. Когда в 1905 г. московский земский съезд обсуждал резолюцию об автономии Польши, то 172 человека высказались за эту резолюцию, а 1 против. Нетрудно догадаться, кто был этот один. Вот так и началась его политическая карьера.
Уже к 1905 г. он «вошел в легенду»[35]. Он был убежденный конституционный монархист («…был монархистом, и остался монархистом, и умру монархистом», – говорил он в эмиграции[36]). Он возглавлял партию октябристов, «очень понравился» Государю при встрече, был в хороших отношениях со Столыпиным, с которым познакомился через его брата А. А. Столыпина, тоже октябриста. В те времена Гучков говорил, что имя Николая II «будет написано славными буквами на страницах нашей истории, по отношению к Нему Его народ и мы, народные представители, остались в долгу»[37].
Сначала Витте, потом Столыпин предлагали ему пост министра торговли, но к тому времени Гучков уже почувствовал себя «легендой» и каждый раз пытался перекроить кабинет министров по своему вкусу. В результате министром торговли он так и не стал. По Петербургу ходил странный слух, что будто бы Государь сказал: «Ну, еще и этот купчишка лезет». Чтобы правительство и Государь поняли, кого они теряют, и осознали, что так нельзя обращаться с легендарным человеком, Гучков в 1908 г. произнес речь, назвав «безответственных по своему положению» Великих Князей, которых назначали на посты армейских инспекторов, причиной неудачи в войне[38]. «Для того, чтобы сделать призыв к ним еще более убедительным, я всех назвал, – говорил Гучков. – Вот во главе Совета государственной обороны стоит великий князь Николай Николаевич… Всем сказал. И кончил призывом к ним, чтобы они сами ушли». «Что вы наделали, – сказал ему Столыпин. – Государь очень негодует на вас, и к чему
Фраза из кн.: Достоевский Ф. М. «Бесы». – М.: Славянка, 1994, с. 254.
Россия на рубеже веков: исторические портреты. – М.: ИПЛ, 1991, с. 88.
Гучков А. И. Александр Иванович Гучков рассказывает… М.: ТОО Редакция журнала «Вопросы истории», 1993, с. 24.
Государственная Дума 1906–1917. Стенографические отчеты. Т. II. – М.: Фонд Правовая культура, 1995, т. 3, с. 13.
Ольденбург С. С. Царствование императора Николая II. М.: Изд-во Эксмо, 2003,с. 352.
