Прощающий протягивал руки ладонями вверх: «Лишь сердце прощающего искренне и открыто небу».
И лишь тот, кому предстояло стать Безликим, угрюмо, с вызовом взирал на Созидающего.
Служители Многоликого остановились напротив статуй, и музыка смолкла, только стучал по камням дождь. Желтые и оранжевые пояса священников яркими пятнами выделялись на фоне светло-серых стен.
Наконец все участники шествия разместились на заранее отведенных местах, обступив статуи.
Верховный служитель Идринн подошел к Безликому и коснулся пальцами невидящих мраморных глаз. Его голос, звучный и сильный, разнесся по площади, над примолкшими мастерами и торговцами, сенаторами и гвардейцами, над мальчишками, над зеваками, чьи головы торчали в окнах окружающих площадь домов.
– Эти изваяния установят в храме Многоликого, когда храм будет закончен. Вознесем хвалу Многоликому – Созидающему Маллару.
Словно по волшебству – а может, так оно и было – где-то в вышине, на башне Канцелярии, зазвонили колокола. Обычно их звук возвещал наступление полудня, но сейчас он медленно плыл и таял над притихшей толпой. Как и все, Тильда почтительно склонила голову, но рассматривала собственные башмаки и темную брусчатку под ногами. Слова молитвы, соответствующие случаю, она повторяла с опозданием.
– Господин Онхал! Войдите в круг, прошу.
Краска мгновенно схлынула с лица мастера Тиама, он покачнулся, и ему пришлось опереться о руки Марека и Тильды, чтобы не упасть.
– Я… я не смогу, – проговорил он побледневшими губами, держась за грудь. – Сделай это вместо меня. – Мастер Тиам вцепился в рукав Тильды. – Ты достойна. Сделай. Прошу.
Тильда непонимающе посмотрела на него. Ритуал следовало выполнять тому, кто изваял статую Безликого.
Татор Идринн замер в ожидании, и в ожидании застыла вся площадь. Остолбеневший Марек смотрел на Тильду широко распахнутыми глазами, не понимая.
Ей хотелось встряхнуть парня, залепить пощечину – чтобы очнулся и хоть что-то сделал!
– Не видишь – ему плохо? – Тильда дернула Марека за рукав так, что он едва не упал. – Отведи его куда-нибудь, где потише, и поищи лекаря. Ну! – Тот поспешно закивал, поддерживая учителя, стал пробиваться к одной из улиц, отходящих от площади лучами.
На нее неотвязно смотрело множество любопытных и удивленных глаз. Когти тревоги вцепились в сердце – она оглянулась на Тиама, но их с Мареком скрыла толпа.
Поднимаясь по ступеням, Тильда оглянулась – лица превращались в светлые пятна – чем дальше, тем более размытыми они казались.
Его Святейшество сразу все понял.
– Лишь во тьме виден свет, – нараспев, торжественно начал верховный служитель Идринн. – Лишь свет рождает тень. Как Многоликий, так и Безликий нужны нам, дабы баланс был соблюден. Но Безликий не имеет лица, ибо темное и злое лиц иметь не должно.
