то ли под Мишей ходит. Нашел себе крышу, вот и пропускает слова отца, считая, что у него все под контролем.
Пока я шел, плохо представлял, что меня ждет. Подошел к повороту, выглянул. Внутри двора были только сложенные друг на друга пустые ящики из-под бутылок, обрывки бумаги, несколько мусорных контейнеров. А в углу была обшарпанная дверь, которую я разглядел с трудом. В этот момент, она как раз приоткрылась и оттуда показалась чья-то спина. Судя по всему, оттуда что-то выносили, потому что человек двигался как-то слишком уж медленно. Я резко ускорился, направился к двери, даже практически на бег перешел.
Обладатель спины обернулся – это был Богдан.
Ухватив его за ворот куртки, я рывком дернул его на себя. Тот, ничего не понимая, охнул и рухнул на колени. Перешагнув его, я крикнул:
– Эй, выходи! Поговорим!
В темноте ничего не было видно, зато я отчетливо различил щелчок затворной рамы «Макарова». Не успел даже отреагировать, как раздался глухой выстрел. Но почему-то, только один.
Пуля попала мне в левое предплечье – обожгла острая боль.
Я вскрикнул. Отскочил обратно, нырнул за кучу пустых ящиков. Почувствовал, как вниз потекло что-то липкое и горячее. Болело, но по крайней мере, она была поверхностная.
Судя по ощущениям, ранением было пустяковым – пуля лишь содрала мне кожу.
Ничего не понимающий Богдан продолжал лежать на асфальте, уткнувшись мордой в решетку для очистки от грязи. Перепугался он не на шутку, точно.
– Ну-ка, отвалил! – раздался из темноты резкий, уже дрожащий голос Пащенко. – Я выхожу!
Наверное, это было адресовано мне. Хотя, вряд ли он понял, с кем имеет дело.
Несколько секунд на размышления и из помещения послышались торопливые шаги. Пащенко выскочил наружу, намереваясь использовать оружие. Надо же, этот отморозок, перешедший все мыслимые границы, серьезно готов убивать? В это было сложно поверить. Да и вообще, откуда у него пистолет? В гастрономе «ПМ» не купить.
Увидев меня за ящиками, Пащенко перекосило. То ли от удивления, то ли от ненависти. Сложно сказать.
– Савельев?! – вырвалось у него.
– Что, удивлен?! – произнес я, зажав рукой рану. На ладони было немного крови.
Я кое-как принял сидячую позу. Видимо, Миша осознал, что только что ранил меня. И теперь с этим что-то нужно было делать. Мозги у него уже набекрень, но думает быстро.
Не опуская пистолет, он неуверенно подошел ближе. Он хотел что-то сказать, но, видимо, слова застряли где-то в горле.
– Я не знал… – вырвалось у него. Увиденное ошеломило его – наверное, он и стрелять-то не собирался. Это, скорее, со страху. Наверное, ожидал встречи совсем не со мной.
– До чего же ты докатился! – горько усмехнулся я, стряхивая с руки кровь. – Уже в людей стреляешь?
– Миша? – послышался голос со стороны. – Объясни, кто это?!
Пащенко растерянно обернулся к поднявшемуся с асфальта Богдану, потеряв меня из виду. И тут я среагировал.
