ич долго темнил, не соглашался говорить о деле, все твердил, что не расстанется с этой вещью ни за что на свете. А вот теперь наконец согласился. И после завтрака, где-то часа в три, она поехала к нему в Сокольники. Как только люди соглашаются жить в такой глуши, в таких жутких условиях! Она бы ни за что не смогла жить в таком грязном подъезде, каждый день ездить на этом ужасном лифте.
Но это все чепуха, в конце концов, потому что встреча завершилась успешно, старичок Петр Петрович согласился на ее условия. А поскольку она предусмотрительно взяла деньги с собой, то они тотчас и совершили сделку. И домой она ехала уже с ожерельем. А вечером, спеша на выступление в театр, его надела. Ее новое украшение было замечено, оно даже произвело фурор. И это вполне естественно! Ведь настоящие фамильные бриллианты не так часто можно увидеть в наши дни. Как на нее смотрели эти две завидущие дуры, Знаменская и Досталь! В их глазах можно было увидеть настоящую зависть, которую ничем нельзя было скрыть. А вот режиссер Георгий Аполлонович, наоборот, смотрел с восторгом, даже с обожанием, и это было очень приятно. Она даже подумала, что напрасно держит Георгия Аполлоновича на отдалении, не принимает его знаков внимания. Ведь он такой милый, такой внимательный!
А затем был сам спектакль. Она практически всегда выступает успешно, всегда после первого отделения бывает шквал аплодисментов, а в финале – просто овация. Но сегодня зрители превзошли сами себя! Как они аплодировали! Ее вызывали восемь раз! Как после такого успеха можно находиться в унылом настроении? Никак невозможно. Ну, и в довершение этого блестящего дня еще и сеанс с новым мастером тоже оставил приятные впечатления. В общем, день удался.
Виолетта Игоревна отошла от окна и направилась в ванную. Пожалуй, хватит на сегодня всякой активности, хватит впечатлений, пора готовиться ко сну. Принимать ванну она сегодня, пожалуй, не будет – слишком устала. Примет душ – и в постельку. Да, одна, и это хорошо, потому что в любовных связях следует быть разборчивой. Она уже не девочка, чтобы жить одними лишь чувствами. Да, душ – и спать.
Она уже пустила воду, пока тоненькой струйкой, уже сняла спортивный костюм (который, кстати, ее очень молодил!), оставшись в одном белье, когда ей внезапно почудился донесшийся из глубины квартиры слабый звук. Это было странно. Ни кошки, ни собаки у нее нет, шуметь некому. Может быть, порывом ветра открыло форточку? Тогда надо пойти, закрыть, а то дождь будет хлестать в окно, намочит дорогой ковер (настоящий персидский!).
Певица Леонидова вышла из ванной, заглянула в гостиную. Никого. Нет, шум доносился из спальни. Из спальни! Вот теперь она по-настоящему встревожилась. Ведь там, в спальне, в глубине шкафа она хранила самое дорогое, что у нее было. Виолетта Игоревна вошла в спальню, огляделась…
Она хотела оглядеться, хотела убедиться, что все в порядке, что ей ничто не угрожает. Но у нее это не получилось. Чьи-то сильные, словно стальные руки схватили ее сзади за шею. «Ожерелье! – мелькнула мысль. – Он хочет забрать мое ожерелье! Нет, не отдам!» Она хотела крикнуть «Нет!», но из горла вырвался лишь слабый хрип. Правая рука неизвестного резко наклонила голову жертвы вперед, хрустнули, ломаясь, шейные позвонки, и тело Виолетты Игоревны мягко упало на дорогой персидский ковер.
– Значит, ты осмотрел место происшествия? – спросил полковник Волков своего подчиненного.
– Да, Семен Егорович, вот только что вернулся из квартиры Леонидовой, – ответил капитан Егоров.
– Хорошо, тогда докладывай, а я послушаю, – сказал полковник. – Послушаю, что ты там заметил, чего не заметил. А потом скажу тебе еще кое-что.
Капитана Ивана Егорова такие слова начальника убойного отдела, конечно, заинтриговали. Но спрашивать начальника, что он хочет сказать, было не положено, и капитан раскрыл свой блокнот и начал докладывать:
– Тело певицы Большого театра Виолетты Игоревны Леонидовой было обнаружено в ее спальне, возле двери. Первой тело хозяйки обнаружила домработница Людмила Петрова. Это произошло сегодня в час дня.
– А почему домработница пришла на уборку так поздно? – спросил Волков.
– Как объяснила Петрова, ее хозяйка всегда поздно встает… то есть вставала, не раньше полудня. Вот Петрова и приходила к часу. Обычно в это время Леонидова заканчивала завтракать и отправлялась по делам, а домработница приступала к уборке.
– Хорошо, этот момент я понял, продолжай, – сказал полковник.
– Значит, Петрова обнаружила тело хозяйки и сразу вызвала милицию. Звонила она с домашнего телефона Леонидовой. По звонку сначала на место происшествия прибыл участковый данного участка Никита Донских. И он уже позвонил вам, а вы…
– Про меня можешь не рассказывать, что я делал, – усмехнулся начальник убойного отдела. – Ты о своем говори.
– Да, это я… Хорошо, продолжаю. На место я прибыл в два часа пятьдесят три минуты. Со мной прибыла бригада криминалистов. Меня прежде всего интересовало
