он не сблизился с сыном шэнми так, как Вэй или Дэлун. Но он следил с замиранием сердца и не знал, хочет ли увидеть, как очнётся Кан, или надеется, что тот не придёт в себя. Цзяна не покидали мысли о том, что это было до боли несправедливо. Их отец не мог влететь на поле боя и спасти Дэлуна, но Кан избежал смерти за тот день дважды, и оба раза благодаря Аманю. Почему он остался в этом мире, а их брат – умер? Цзян понимал, что это не зависело от Кана, но его преследовало гадкое желание задушить сына шэнми, пока тот находился без сознания. Он отгонял эти мысли, напоминая себе: даже Вэй признал, что без помощи колдовства Цзян лишился бы и его, но…
– Твой отец был там. И тебе нужно поговорить с ним. – Цзян хлопнул Кана по плечу. – Встать можешь?
– Конечно.
Кан кое-как сел, но чуть не рухнул обратно. Взгляд у него помутился, а затем он завыл от приступа боли. Кан поднёс руку к лицу, удивлённо глядя на бинты. Коснулся головы и перевёл взгляд на Цзяна.
– Что ещё лекарь сказал?
– Жить будешь. Ожоги, пара царапин, но ты серьёзно ударился головой. Сказал, если очнёшься сегодня, то всё будет в порядке.
– А отец?
– В штабе, с генералом. Кажется, они смогли договориться, хотя Ван сам не свой. Ты не торопись. Принести тебе поесть?
– Воды. – Кан промолчал, оглядывая шатёр, а затем добавил: – Цзян, мне… жаль. Дэлуна было не вытащить, Вэй…
– Тебе не о чем жалеть. – Цзян поморщился. – Ты ни в чём не виноват. Но оставь это для своей семьи, ладно?
– Хорошо.
Растерянность на лице Кана исчезла, скрываясь за привычной маской безразличия. Ну конечно. И почему Вэй занят, тоже догадывался. А он расслабился. Поверил в возможность дружбы.
– Спасибо, что разбудил.
Цзяна невольно передёрнуло, потому что на мгновение в серых глазах Кана отразилась фамильное пренебрежение ко всему миру.
Цзян принёс ему флягу с водой, ещё раз хлопнул Кана по плечу, пробормотал что-то про выздоровление и ушёл, поглощённый своими мыслями; да и не так много у него было свободного времени. А Кану только и оставалось, что сидеть на походной койке, делая глоток за глотком, и рассматривать полевой госпиталь. Как много раненых. Лекарей действительно не хватало, на земле валялись грязные бинты, а воздух был наполнен едким запахом лекарств. Рядом с ним лежало несколько обугленных тел, а чуть дальше – стонущий солдат с повязкой на лице. Кан совсем не хотел думать о том, что это влияние его отца лишило кого-то глаз. Когда-то он и сам ослепил дружка Бая, но он и не замечал, насколько в тот момент был похож на Аманя. Та детская разборка казалась ему справедливой, а это…
Ему не привиделось.
Холодный страх ехидно царапнул где-то внутри, но Кан отмахнулся.
Что он может с этим сделать? Чудовище из подвала живёт не только в подвале, он это знал. Но то, что оно ходит ручной псиной за его отцом (или отец за чудовищем), – это было открытием. Ему правда стоило поговорить с отцом. Посидев ещё полчаса, Кан кое-как поднялся и медленным шагом направился к лекарю, который, осмотрев его, бесцеремонно приказал не занимать
