проглотят не сразу —Обидой приправят, то злясь, а то льстя,
Зацепят нарочно язвительной фразой.
И ты пожалеешь, и глупость свою —
Доверчивость детскую этому миру
Сто раз проклянешь. Лучше биться в бою,
Чем быть для кого-либо «павшим кумиром».
От слов, слишком громких, то сладких, как яд,
Устав (коль становится это критично),
Уходишь подальше, как сто лет назад,
И снова стихи убиваешь привычно.
Никто здесь не прав, да и не виноват.
Но ясно про цель говорит результат.
Два сердца, что сковала тишина
Два сердца, что сковала тишина.
Две птицы, что летят по виднокраю.
Два берега. Меж них – вода живая.
Душа привычной нежностью полна,
Когда, по-детски радуясь весне,
Ночных дождей вдыхает ароматы.
Всё это было прожито когда-то.
Мы с Городом сейчас наедине
То долго молча ходим вдоль реки,
То замираем вдруг, в гранит врастая.
То посылаем снов рассветных стаю,
Любимым зажигая маяки.
Она придёт, волшебница Весна,
Сорвав Зимы постылые оковы,
И зазвучит. И песня свяжет снова
Два сердца, что сковала тишина.
На пороге у Весны
Снег идёт, но воздух – слаще
Самых нежных летних снов.
А Весна в продрогшей чаще
Свой читает Солнцеслов.
Распахнув лучи-ресницы,
Прогоняет прочь метель.
Ей усердно вторят птицы
И звенящая капель.
Подставляю им ладони,
Улыбаюсь вещим снам.
Уносите Зиму, кони,
Привозите Лето нам!
Две недели до апреля,
Лес водою талой пьян.
Равноденствия купели —
Новолетье у славян.
«Вербный пух, как зайцев ушки…»
Вербный пух, как зайцев ушки,
Украшает спящий дом.
Пахнут детские макушки
Свежей сдобой и теплом.
Луч весеннего рассвета
Золотит резной порог,
А в духовке разогретой
Поднимается пирог.
Эта нежная истома
Обнимает утром всех.
Хорошо, когда все дома,
И счастливый слышен смех.
Завтра снова в путь-дорогу,
Где нас ждут, где мы нужны.
Посиди со мной немного
На пороге у Весны.
Снег задора не остудит,
Весь растаял в сердце лёд.
Знаю, добрым лето будет,
Только радость принесёт!
«Зацелована раннею зорькою…»
Зацелована раннею зорькою,
(Здесь рассветы свежи и красны)
Русь моя разночинная, горькая,
Хороша ты в ладонях Весны!
Солнце, словно венец, поднимается,
Растворяя боль давних обид,
И так грустно, что сердце сжимается.
И так
