Она влезла в обтягивающее шелковое платье и заявила, что в этом и пойдет к Капри, а больше ничего примерять не станет.
– Коротковато, – попробовала возразить Инга, – ноги выше колен голые, для приема неприлично.
– Чихать, – мрачно буркнула Настя. – Если тебе не нравится – могу вообще не ехать.
Инга испугалась.
– Нет-нет, ничего, пусть.
Улыбающиеся девушки унесли остальные платья, а вскоре явился мастер уложить Насте волосы. После того, как ее слегка подстригли и причесали, она сама себе неожиданно понравилась и, покрутившись перед большим трюмо, заметила:
– А я очень даже ничего.
– Ты у меня красавица! – со счастливой улыбкой сказала мать, и даже Андрей Пантелеймонович неожиданно ласково взглянул на дочь, когда они садились в машину, чтобы ехать на прием.
Дом Капри стоял на холме, у подножия которого зеркальной гладью серебрилось озеро. Холл буквально ослепил Ингу своим великолепием. Хозяйка дома миссис Вирджиния Капри была необычайно приветлива с гостями. Она очаровательно улыбнулась Андрею Пантелеймоновичу и Насте, а Ингу и двух приехавших к ней подруг пригласила на свою половину – показать последние модели одежды, предложенные модельерами принадлежащего ей «Дома мод Капри». Элегантная молодая женщина, имя которой Инга сразу забыла, но постеснялась спрашивать, постоянно была с ней рядом – она свободно говорила по-русски и в любой момент готова была перевести русской гостье слова хозяйки.
Сам Капри на некоторое время уединился в своем кабинете с Воскобейниковым и Кейвором, а сияющий Дональд подал Насте руку и повел ее в картинную галерею. Она не возражала – ей интересно было посмотреть одну из тех знаменитых коллекций Капри, в которые он, как писали газеты, вкладывал огромные деньги. К тому же ей хотелось поговорить с Дональдом наедине – в гостиной, где толпился народ, разговаривать было неловко.
– Я рад, что мы снова встретились, – говорил он, стоя перед прекрасным полотном кисти Гейнсборо, – когда ты позвонила и сказала, что мы больше не сможем увидеться, мир показался мне чернее ночи.
– Дональд, – начала она, – я хотела тебе сказать…
– Ничего не говори, пожалуйста, потом, – умоляюще произнес он и легко коснулся ладонью ее губ. – Потом, ладно? Давай сначала походим по дому.
Они бродили среди картин около двух часов, и Настя, любившая хорошую живопись, увлеклась просмотром, на какое-то время забыв о своем желании поговорить. Однако, когда они по боковой лестнице спустились на веранду, она вновь сделала попытку.
– Донни, я все же хотела – это важно…
– Тс-с! Посмотри на озеро – какое оно гладкое и чистое. Где ты еще увидишь такую красоту? Давай помолчим и на пять минут обо всем забудем, а потом ты мне скажешь все, что захочешь.
Неожиданно он обнял ее за плечи и крепко их стиснул. Настя, вздрогнув, попыталась высвободиться.
– Дон, погоди, я же хотела…
Договорить ей
