та! – слышу, что девчонка явно плачет. Да что там творится, чёрт возьми?
– Эй? В чем дело? Что тут происходит? – захожу в сторожку охраны и вижу поистине «чудную» картину.
Два моих архаровца держат девушку, совсем молоденькую, лет двадцать, не больше, если не меньше.
Среднего роста, фигурка очень аппетитная, зависаю на некоторых деталях, сглатывая.
Одета она очень строго. Вся из себя такая училка – блузка с жабо и брошкой, ну точно, моя математичка лет двадцать назад такую носила! Юбка прямая до колена, правда, достаточно узкая, красиво обтягивает все, что можно красиво обтянуть. А у этой крошки можно.
Лицо рассмотреть не могу, потому что в сторожке полумрак, но вижу черные подтеки туши, плывущие по щекам ручьями.
– Так, что тут?
– Да вот, Алексей Николаевич, подозрительную дамочку задержали.
– Подозрительную? – Усмехаюсь, да уж, если она подозревается, то только в том, что прибыла из далекого прошлого, из каких-нибудь восьмидесятых. Или в том, что «косплеит» Снежану Аркадьевну из «Нашей Раши».
– Я… я не подозрительная, Алек… Алексей Николаевич. Я искала вас.
– Меня? Интересно. И зачем же вы меня искали?
Делаю два шага вперед, подходя ближе, жестом требую, чтобы ее отпустили.
Это непонятное чудо поднимает голову, и я вижу ее глаза. Необыкновенные глаза. Изумрудные, лучистые, обрамленные длинными ресницами, уголки чуть приподняты. Кошачьи глазки.
Почему-то становится тесно и горячо внизу.
Сейчас я вижу, что эта зареванная девица в костюме училки очень и очень красивая. Я даже слегка присвистываю.
Хотя красоту свою она тщательно упаковала в этот идиотский наряд и волосы убрала в строгий пучок, а они у неё явно длинные, пушистые.
И как такая красотка тут оказалась? И почему в таком виде?
Ответ у меня один, и нахожу я его очень быстро.
Попасть сюда, чтобы дождаться меня, она могла только в одном случае – её прислала моя давняя знакомая Элли. Элеонора, которая владеет небольшим модельным агентством. Правда, модели ее не только в фотосессиях и показах участвуют. Есть у них еще одна почетная обязанность. Особого рода услуги, которые очень, очень хорошо оплачиваются.
Был у нас с Элли разговор о том, что я слишком много работаю, мне нужно развеяться… не предполагал, что она додумается «развеять» меня вот таким способом.
Что ж, ей зачет. Я весь в предвкушении.
И эта игра в целомудрие и строгость мне очень нравится.
А вот охрану по ходу придется менять.
Нехорошо, когда таких милый девочек пытаются у меня из-под носа увести и прессуют, до слез доводя.
Бросаю взгляд на одного, на второго. Понимают без слов, отступают, головы опустив.
А я двигаюсь еще ближе к красотке, встаю почти вплотную.
– Так зачем ты меня искала? – говорю мягче, улыбаюсь, приподнимая заплаканное личико за подбородок.
Губки у нее маленькие, но достаточно пухлые, как у куколки. Свои, без всяких филеров. Скулы остренькие, тоже натуральные. И кожа чистая, ну, не считая потекшей туши.
Хочется выдернуть шпильки, чтобы локоны рассыпались по плечам.
Девочка – высший класс. Явно из новеньких. Элла о ней ничего не говорила. Сюрпрайз удался.
– Я… меня… Меня к вам Элеонора Григорьевна отправила.
Усмехаюсь, готов зааплодировать. Надо же! Элеонора Григорьевна. Ну, Элка, мастерица.
– Григорьевна, говоришь? А как же ты тут-то оказалась?
Снова пристально смотрю на охрану – они что, сразу не вдуплили, что крошка ко мне и по каким делам? Нельзя было ее в наш с пацанами коттедж отвезти? Совсем страх потеряли?
– Я вас ждала.
– Ждала, говоришь? – Стараюсь сдерживать себя. – Ну, поздравляю, ты дождалась.
Улыбаюсь, слегка сжимая пальцы, потому что хочется взять и провести по ее щеке, по шейке, ниже, еще ниже.
Но не здесь, не при свидетелях.
Опускаю голову, дышит девочка с трудом, дрожит. Чего так испугалась-то? Вроде как привычная должна быть?
Ладно, разберемся.
– Ну, пойдем, раз ждала.
Беру ее за локоть, подталкивая к выходу.
Похоже, вечер сегодня будет намного веселее, чем я его себе представлял!
Уже на выходе поворачиваюсь
