скрыть от всех свою беременность благодаря тучному телу. И еще ей удалось родить тихо, ночью, а наутро как ни в чем ни бывало выйти к вампирам. Отцы малышей давно погибли.
Жизнь детей была мрачной. Они жили только в доме, прячась в подполе или под огромной тумбой каждый раз, когда кто-то из чужаков входил в дом. Их с младенчества приучали вести себя тихо, при мне они так и не произнесли ни слова. Я сомневался, умеют ли они вообще говорить. Солнечного света они не видели и выглядели очень болезненными и слабыми. Гулять их выводили только изредка по ночам.
– С ними столько хлопот, – вздохнула Рангильда, гладя по голове прильнувшего к ней сына. – Иногда думаешь: лучше бы вампиры их забрали. И сами не мучились бы, и нас бы не мучили.
– Не вздумайте их отдать! – содрогнулся я.
– Так теперь и не получится, – горько усмехнулся Кегро. – Вампиры узнают, что мы их прятали, и казнят всю семью.
– Мы сделали глупость, оставив их, – прогудел Мердок. – Глупые бабы! Был бы я тут тогда, живо выгнал бы всех к вампирам!
– Ты же сам нас не выдал! – огрызнулась Рангильда.
– Тоже дурак был! – отрезал великан. – А теперь живем каждый день как перед виселицей. Вот хотя бы этого взять… Как тебя там?
– Сагрин, – представился я, на ходу изменив свое имя.
– Чего ты сюда приперся? Теперь все про нас знаешь, и что будешь делать?
– Есть буду, – невозмутимо ответил ему я. – Если накормите.
Мердок замолчал. Все члены семьи уже поняли, что я тоже избежал чар менталиста. Поэтому я никого из них не выдам. Они были уверены, что меня ждала та же судьба, что и их всех: осознавать, что я стал бесправным рабом на острове, понимать, что я всего лишь еда для вампиров и отсюда не выбраться. Каждый из них день за днем обдумывал планы побега или мести, но эти задачи в текущих условиях не решались.
Наш разговор продолжался далеко за полночь. Мы успели поесть отвратительную кашу из клубней местного растения рыпня, который выращивали на местных огородах. По вкусу это было нечто среднее между редькой и картофелем. Есть можно, но с трудом. Мясом или маслом в местных блюдах и не пахло, я едва проглотил пару ложек. Остальные смотрели на меня с сочувствием.
– Как вы это едите, – пробормотал я.
– Поживешь тут, всему научишься, – горько усмехнулся Мердок себе в бороду. – Тут все так живут.
– Нет, – я решительно встал. Мой организм требовал хоть какой-то радости после череды мрачных событий сегодняшнего дня. Я хотел хотя бы поесть как следует. – Сейчас уже темно, никто меня не увидит. Я пойду в лес, раздобуду что-нибудь поесть. Держите огонь в печи наготове.
– В лесу водятся дикие лисцы, – пытался остановить меня Кегро. – Они тут очень большие, не как на континенте.
– Прикормленные трупами, – добавил Мердок. – Почти каждый день людей выбрасывают
