еды и мелочей для уюта. Вспомнила про пустые кашпо в гостиной и заехала в садовый центр. Загрузила «Рено» до самой крыши. Вернувшись, первым делом вынесла из гостиной круглый стол и ярко-зелёные стулья. Стулья были частью столового гарнитура, разбросанного причудами приходящей прислуги по первому этажу. В столовой собрала вокруг длинного обеденного стола всех зелёных беглецов. Стульев оказалось двенадцать, а вокруг круглого ломберного стола полагалось стоять четырём зелёным креслам, ютившимся до этого вдоль стен. Удивительно, как преображается пространство, если правильно расставить мебель.
Я люблю цветы и купила их множество. Расставила в гостиной кашпо с пальмами и монстерами, вазы с фруктами, бросила на ментоловый диван у камина пушистый плед и пару подушечек, поставила свечи в канделябры. Из московской квартиры я привезла несколько книг на русском, положила на столик у лампы. «Война и мир», два толстых тома, как нельзя кстати подходили по содержанию к интерьеру, где наполеоновская символика была повсюду. Наташа, Пьер, Андрей – любимые герои, которых я со школьного возраста искренне считала частью моего мира, поселились в стенах дома, и комната удивительно преобразилась, наполнилась домашним теплом, характером хозяйки.
Я видела, что мадам Сабль наблюдает из окна, как я выгружаю из багажника ящики с цветами, посуду и утварь, одеяла, подушки, постельное бельё, пакеты с едой и вином.
«Да, да, осваиваюсь, старая сплетница!» – я улыбнулась и махнула ей рукой.
Мне было радостно и легко на душе. Будто я вернулась домой из дальнего странствия!
Освоившись в гостиной и столовой, я отправилась на кухню. Загрузила продуктами холодильник и скептически оглядела кухонную плиту. Огромная, в шесть конфорок. Питание из газового баллона. Его-то я и забыла купить.
«Ну, ничего, завтра утром куплю по дороге на автозаправке. И нужно что-то решить с интернетом».
В хозяйской спальне стояла лишь широкая и высокая кровать. Матрасы новые.
«Интересно, а где же остальная мебель?»
Я прошлась по второму этажу. Нашла тумбочки и кофейный столик с креслом. Ещё час ушёл на наведение уюта, смену постельного белья. Когда на кровати улеглись шёлковые подушки и не осталось ни одной складочки на шёлковом нежно-голубом покрывале, когда в вазе на кофейном столике, ро-няя капли влаги с зелёных листьев, заблагоухал белый шиповник, я, наконец, успокоилась.
Белый шиповник в вазе – это обязательно! Мне предстоит спать в этой кровати, и я собираюсь видеть только приятные и нежные сны! Нежные, как розовые бутоны!
Неожиданно я представила себя лежащей на белой простыне – обнажённую, спящую в позе Данаи. Мужское лицо восходит надо мной. Его бедра тесно прижимаются к моим. Я глажу его гладкую широкую спину. Упругая кожа нежная и атласная. Чёрные волосы кажутся почти синими на фоне белого, как алебастр, лица. Губы шепчут моё имя! Лицо искажается в экстазе… Его лицо – размытое пятно, но я знаю точно, что это лицо
