ящик кухонного стола и схватила металлический молоток для отбивания мяса. Он был весьма увесистым, и она, постукивая им по раскрытой ладони, предложила бывшему жениху:
– Убирайся немедленно! Считаю до трех! На слове три начинаю тебя дубасить по чему придется! Так что выбирай! – и принялась угрожающе считать: – Раз…
Игорь насмешливо хохотнул и отправился к дверям, говоря на ходу:
– Успокойся, успокойся, я уже ухожу! Можешь считать, что меня нет. Но через пару дней вернусь. К тому времени ты уже успокоишься, поймешь, что так гораздо лучше, чем куковать одной, и сама мне на шею бросишься! И так оно и будет, потому что я тебя всегда просчитывал на мах и еще ни разу не ошибся!
Он вышел, Марина тут же накинула на дверь цепочку во избежание дальнейших недоразумений и вернулась на кухню.
На автомате протирая стол и убирая с пола остатки чая, старалась спокойно обдумать случившееся. Не получалось, обида и злость не давали рассуждать здраво. В груди все кипело и, чтоб хоть немного успокоиться, она принялась за мытье полов. Уборка всегда помогала ей избавиться от лишнего напряжения. Пытаясь обрести душевное равновесие, она в исступленном раже перемыла всю квартиру, но успокоиться так и не смогла.
Появилось пренеприятнейшее чувство обмана. Неужто Игорь всегда был таким – самовлюбленным и недалеким? И, в самом деле, просчитывал ее на мах?
Она с вожделением посмотрела на оставшийся на кухонном столе молоток. Взяла в руки, подержала. Его холодная тяжесть почему-то внушала уверенность в собственных силах. Она никогда прежде не понимала, как можно бить человека, но теперь поняла, что порой это очень, очень приятно.
Замахнулась молотком, представила перед собой самодовольное лицо Игоря и с силой ударила по нему раз, другой. С воображаемого лица медленно сползла наглая усмешка. Рассмеявшись, убрала молоток в стол. На душе стало немного легче.
Позвонила квартирной хозяйке, попросила сменить замки. Та с неудовольствием согласилась, но пообещала прислать мастера только после новогодних праздников. Сейчас ей не до того.
Решив, что еще неделю она проживет, оставляя ключи в замке, чтоб снаружи открыть дверь было невозможно, Марина подумала об Арсении. Сколько она наделала глупостей! Надо было хотя бы попытаться ему понравиться. А она изображала из себя какую-то квашню. Но теперь уже ничего не поправить. Пусть будет так, как будет. От нее, похоже, уже ничего не зависит.
Выезжая со двора, Игорь довольно насвистывал. Он не ожидал, что начнет скучать по Маринке почти сразу после ухода. Похоже, он привязался к ней гораздо сильнее, чем предполагал. Но теперь все хорошо. Больше не нужно опасаться соперника, у нее точно никого нет. И он постарается, чтоб и не было. То, что она на него злится, замечательно. Значит, вовсе не так равнодушна, как хочет показать. Была же она три года его подружкой? Вот и снова ею станет. Только уже не гражданской женой, как она себя считала, а любовницей, что, по сути, одно и то же.
Главное,
