смелый рядовой опасался больше всего. Но, главное, он продолжал недоумевать, почему он целый километр шёл ей навстречу и даже не додумался сорвать хоть один придорожный цветок. А ведь мог бы нарвать даже целый букет. Даже десять букетов прекрасных полевых цветов, которые росли вдоль дороги.
С тех пор смелый рядовой начал обращать на цветы усиленное внимание. Он не только часто поливал обе клумбы у входа в казарму, но даже обратился за помощью к прекрасной садовнице Ноплерии, жившей в своём саду немного южнее поместья Женмон.
Ноплерия о цветах знала всё, потому что она каждый день составляла букеты для королевской семьи. Садовница приказала солдату приходить к ней два раза в неделю и брать уроки флористики. Ноплиан приходил, но учёба ему как-то не давалась. Он слегка боялся своей прекрасной наставницы и поэтому забывал, какой цветок к какому прикладывается. Из-за этого его даже самые лучшие букеты больше походили на веники, которыми уже что-то подметали. Высокое искусство флористики никак не давалось влюблённому солдату. Зато пред его глазами всё чаще вставали те простые цветы, которые росли у дороги.
– Если сейчас ты устроишь ещё и реку в половодье, то наши генералы обязательно захотят её форсировать, – снова подал свой голос маленький капрал Ноплеон, стоя на крыльце.
Смелый рядовой вынужден был признать правоту капрала. Генералы – это серьёзно. Он выключил воду, закрутил кран, смотал и убрал шланг на место. Затем он и сам поднялся на крыльцо и начал смотреть в ту сторону, в которую была повёрнута голова капрала Ноплеона.
Генералы уже начали движение. К счастью, сегодня они шли не по дороге, а прямиком через поле, на котором паслись коровы и козы из поместья Женмон. Генералы таким образом усложняли свой путь, а поэтому ждать их в казарме следовало нескоро. Ноплиан успел сходить в столовую и позавтракать, и снова вернуться, а генералы всё шли и шли. Пастбище близ поместья Женмон было всё-таки большое.
Само поместье Женмон не принадлежало никому. То есть оно существовало само по себе – как, например, сметана или сыр, или творог, или даже мороженое, потому что никакому отдельному человеку на свете не может принадлежать то, чего хотят все. С этим в Нопландии никто не спорил. В любом случае, солдаты в казарме об этом не спорили. Вернее, не спорили с таким жаром, с каким они обсуждали происхождение названия Женмон.
Большинство из солдат считали, что это сокращение от двух слов «женский монастырь». Но даже те, которые так считали, не настаивали, что в поместье живут одни монашенки. Просто в Нопландии так сложилось, что стоило каким-нибудь ноплянкам учредить что-нибудь отдельное от ноплов, как тут же все начинали говорить, что «там у них женский монастырь». Или даже «сплошной женский монастырь». Хотя никто, например, о солдатской казарме не говорил, что там у них «сплошная казарма». Это было бы неправдой.
Ноплянские генералы довольно часто заглядывали в поместье Женмон. У них там даже имелись свои любимые коровы и козы, которым они приносили хлеб. Кормя
