услышал в кустах странную возню. Подкрались поближе и затаились, наблюдая. Это были Арсен и Анфиса.
– Ань, ну, чего ты кочевряжишься? – говорил джигит, целуя зардевшуюся девушку. – Мы ж давно этого хотели!
– А если увидят? – слабо сопротивлялась натиску Анфиса.
– Да кто нас здесь увидит?! Всё нормально будет! – пообещал Арсен, расстегивая ремень на своих штанах.
– Погоди! Если узнают, тебя же переведут куда-нибудь!
– Не узнают! – Арсен крепко обнял Анфису, гладя её по спине своими большими руками.
Она уже не сопротивлялась, уступая ему и, запрокинув голову, прошептала только:
– Сеня, если ты меня бросишь, если тебя увезут, я умру!
– Не брошу! Вот, выйдем отсюда и поженимся! – пообещал Арсен…
– Чего это они, а? – шепнул на ухо Алёше Лёнька.
– Не знаю, – пожал плечами он.
– Он такой огромный, как медведь, а она маленькая… Он её раздавит! Ей, наверное, больно, слышишь, как она стонет? Может, надо помочь?
От помощи Анфисе Алёша друга удержал. Ему смутно казалось, что они подсмотрели что-то, что видеть были не должны, и он твёрдо положил себе не рассказывать об этом. Однако Лёнька не удержался. Разболтал всё Сане, покровителю и любимцу всей малышни. Втянул и Алёшу в рассказ. Перебивая друг друга, живописали увиденное, стараясь не упустить подробностей.
– А он так сделал!
– А она..!
– И они почти голые остались…
– И…
Саня слушал их с возрастающей мрачностью конопатого, смешного лица, хмурил брови и, наконец, остановил:
– Довольно! Это очень хреново, что вы подсматривали!
– Мы не хотели… – понурили головы в ответ.
– В общем, так: то, что вы увидели, касается только Арсена и Анфисы. Ни один человек не должен узнать об этом! Вы меня поняли? Если вы двое сболтнёте кому-то, то на мою дружбу можете больше не рассчитывать.
Эта угроза была пострашнее тумаков Арсена, и Алёша с Лёнькой поклялись Сане, что никому не расскажут об увиденном. Однако, шила, как известно в мешке не утаишь. Скоро об отношениях «усадебных» Ромео и Джульетты узнало начальство, и Арсена перевели в другое заведение. Когда его увозили, Анфиса с плачем бросилась за ним. Её удержали две воспитательницы. Она вырвалась от них, успела поцеловать Арсена на прощание.
– Какая мерзость! – воскликнула Клавдия Александровна. – Проститутка малолетняя!
– Клава! – сплеснула руками няня Шура.
Анфису схватили вновь. Она вырывалась, плакала.
– Сенечка, Сенечка! Я тебя никогда не забуду! Я тебя люблю! Сеня, не уезжай!
Арсен высунулся из машины:
– Анька, я тебя найду! Я тебе напишу, слышишь?! Не реви, Анька! Прорвёмся!
Машина исчезла за воротами, и ревущую
