нам, судя по всему, хозяин фуражки.
К нашему месту отдыха медленно подошёл мужчина, возрастом около шестидесяти лет. Добрый взгляд, старческие морщины и добрая улыбка – располагал к себе этот старичок.
– Не волнуйтесь, всё хорошо, – встал я с покрывала и протянул ему фуражку.
– Спасибо. Курсант? – спросил он меня.
– Да.
– Эх, когда-то и я был курсантом. Едва окончил училище, и война началась. Как зовут, сынок? – спросил он, протягивая мне руку.
– Сергей. Я вот четвёртый курс заканчиваю.
– Молодец. Ну, мешать не буду. Меня моя супруга ждёт. Удачи тебе! И в любви тоже.
– А вас-то как зовут? Расскажите о себе? – попытался я остановить этого старого лётчика.
Мне хотелось послушать рассказы о войне, но отчего-то на лице этого человека выступила грусть. Возможно, зря я решил начать расспросы.
– Герасимов, Филипп Филиппович я. Ничего в моей истории нет хорошего, кроме моей жены и победы над фашистами. Береги себя, Сергей! Если и тебе выпадет судьба оказаться на войне, не теряйся. Возвращайся живым.
Так он и ушёл, улыбнувшись мне в конце. Кто бы мог подумать, что человек с такой сложной судьбой встретится мне сегодня.
Филипп Филиппович Герасимов, советский лётчик. Ветеран Великой Отечественной войны, про которого можно книги писать.
Когда его самолёт подбили при выполнении задания, он был вынужден посадить его, взорвать и примкнуть к партизанам. С ними Герасимов продолжал борьбу с фашистами до возвращения в полк. Затем сбили его ещё раз. Он попал в ледяную воду Черного моря, но его спасли.
В 1942 году был удостоен звания Героя Советского союза. К этому времени у него уже было около трехсот боевых вылетов. А после всё завертелось – пьяный дебош, штрафбат, две десантные операции на Малой Земле и в Новороссийске. Вернулся в полк и продолжил летать.
После войны, за очередной проступок был снова разжалован и лишен звания Героя. Получил тюремный срок, но вышел раньше. А вскоре восстановился и продолжил службу на наземной должности. И звание Героя ему вернули.
– Ты чего засмотрелся? – отвлекла меня Женя. – Узнал этого человека?
– Да, про него в музее училища сказано, что он Герой Советского Союза.
– Здорово. Ну что ты думаешь, по поводу Белогорска?
– Честно скажу, я не горю желанием здесь оставаться. Может это тяга к чему-то новому…
– Или романтика войны? – стала серьёзной Женя.
Может и так. И ведь знаю, что в войне нет ничего хорошего. Видел и прочувствовал всё на себе. И всё равно тянет.
– Не всех отправляют в Афганистан. Тем более, сразу…
– Но ты собираешься служить там, где это возможно с большей степенью вероятности? – перебила она меня, подойдя ближе.
– Я не могу тебе ответить на этот вопрос.
Женя отвернулась в сторону, вытирая выступившую слезу, и пошла к морю.
– Жень…
