снабжением как заключенных, так и эсэсовцев. Кроме руководства производственными предприятиями, кухней и другими лагерными учреждениями, обеспечивавшими существование Равенсбрюка, интендантский отдел распоряжался деньгами и имуществом узников[189]. Должность главы этого отдела в Равенсбрюке в разные годы занимали Хуберт Лауер[190] и Курт Зейтц[191].
Особое положение в руководстве лагеря закреплялось за медицинским и политическим отделами. Они должны были соблюдать распоряжения коменданта, работая с ним во «взаимном согласии»[192]. Тем не менее непосредственно они подчинялись начальнику отдела санитарного и гигиенического состояния концентрационных лагерей Главного административно-хозяйственного управления и четвертому управлению Главного имперского управления безопасности[193].
Во главе медицинского отдела находился первый лагерный врач[194], к служебным обязанностям которого относилось следующее: медицинское наблюдение за эсэсовцами, членами их семей, заключенными, проверка санитарных условий в лагере и качества пищи. Для лечения узников в помощь главному врачу назначались два медицинских работника, стоматолог, а также использовались заключенные с медицинским образованием[195]. Обследование и лечение больных заключенных осуществлялось в лагерной больнице – ревире. Антонина Никифорова – советская военнопленная, патологоанатом, работавшая в Равенсбрюке по специальности, – отмечала наличие к концу 1944 г. семи отделений ревира, специализировавшихся на различных заболеваниях[196]. На протяжении большей части своего существования и для основной массы заключенных лагерная больница являлась местом селекций, экспериментов и принудительной стерилизации.
Политический отдел, так же как и медицинский, имел особое положение в лагере. Он отвечал не только за допросы узников, за борьбу с подпольной деятельностью заключенных, создание и рассмотрение их личных дел, распределение по категориям, учет умерших и отправленных на работу, но и вел наблюдение за эсэсовцами. Последняя функция сводилась прежде всего к расследованию случаев воровства имущества и драгоценностей, изъятых у оказавшихся в лагере людей, а также к пресечению любых связей между представителями якобы «высшей расы» и «худшим человеческим материалом»[197]. В воспоминаниях бывших заключенных зачастую в качестве главы политического отдела фигурировал Людвиг Рамдор[198], который тем не менее являлся лишь одним из сотрудников[199].
К названным лагерным отделам примыкала охрана лагеря – специальные подразделения СС «Мертвая голова», приравненные с 22 апреля 1941 г. к фронтовым частям[200]. В 1943–1944 гг. в Равенсбрюке и его филиалах находилось около 900 солдат Ваффен СС[201], причем их основная масса не подходила для военной службы в силу пожилого возраста. Подобная ситуация коренным образом отличалась от времени создания «Мертвой головы», когда большинство эсэсовцев были молоды[202]
Служебное предписание для концлагерей. 1941 г. // ГАРФ. Ф. 7021. Оп. 148. Д. 92. Л. 19а;
Хуберт Лауер находился на этой должности с мая 1939 по январь 1940 г.
Курт Зейтц занимал свой пост с января 1940 по апрель 1945 г.
См.:
IV управлением РСХА являлась государственная тайная полиция – гестапо.
В Равенсбрюке это были Вальтер Пфитцнер (1939 – апрель 1940 г.), Вальтер Зоннтаг (май 1940 – декабрь 1941 г.), Герхард Шидлауски (декабрь 1941 – август 1943 г.), Ханс Троммер (сентябрь 1943–1945 г.).
Эти отделения располагались в блоках № 5–11. См. подробнее: Показания А.А. Никифоровой // ГАРФ. Ф. 7021. Оп. 115. Д. 12а. Л. 23–28.
Служебное предписание для концлагерей. 1941 г. // ГАРФ. Ф. 7021. Оп. 148. Д. 92. Л.16а;
Людвиг Рамдор (1909–1947) – сотрудник криминальной полиции, являлся сотрудником политического отдела Равенсбрюка.
О характере допросов Л. Рамдора см., например:
