к экипажу, поджидавшему меня у выхода.
– Симона, ты была права, – сказал я, усаживаясь напротив. – Это тот самый мальчик, которого мы должны спасти.
Шварц посмотрел на Шарля, улыбнулся.
– Вы помните этого господина?
Шарль кивнул. Картинка прошлого так ясно всплыла в его памяти, словно всё происходило пару минут назад. Высокий господин смотрит на него добрыми глазами и улыбается. А ведь он, Шарль, чуть не сбил его с ног, убегая от Матильды, дочери директора. Господин, почему-то говорит с ним шёпотом. Это веселит Шарля. Он показывает ему язык и мчится прочь. Он увлечён игрой, ему нет дела до господина, расхаживающего по задворкам цирка. Пусть волнуются и переживают взрослые. А ему, Шарлю, нечего бояться. Он давно не бродяжничает. Он обрёл надежную защиту в лице Лелэ и Бебэ. Теперь он – клоун, рыжий клоун Бенош. Шарль улыбнулся:
– Я помню этого господина.
– Прекрасно, – проговорил Шварц и продолжил чтение письма.
– Мама, мама, мы нашли мальчика, которого надо спасти! – закричала Симона, вбегая в дом. Евгения подняла на меня испуганные глаза.
– Да, дорогая, Шарль нашёлся, – улыбнулся я.
– А где, где он? – воскликнула она.
– Он служит в цирке рыжим клоуном, – ответил я.
Евгения прижала ладони к губам, воскилнула:
– Слава Всевышнему, сын Натали и Эдуарда жив!
– Да, Шарль, ты не наш сын… – Шварц сделал паузу.
– Что? – спросила Симона.
– Что? – выпрямил спину Шарль.
– Ты не наш сын, Шарль, – ещё раз повторил банкир. – Ты сын женщины, в которую я был безнадежно влюблен. Так же безнадежно, как Шварц Штанцер в Аспазию Ля Руж… Я впервые увидел Натали на балу и потерял рассудок. Я пошёл к ней через весь зал, забыв о правилах приличия, забыв обо всём на свете. Она показалась мне эфемерным созданием. Я боялся, что её сейчас не станет, что я не смогу поговорить с ней. Не знаю, почему мне захотелось сказать ей несколько слов? Я даже не подумал о том, что могу скомпрометировать её, что мой поступок могут неверно истолковать.
– Что вам угодно? – загородив Натали собой, спросил человек в дорогом мундире, украшенном орденами.
– Позвольте засвидетельствовать своё почтение, – проговорил я, понимая, что совершил непоправимую глупость.
– Эдуард Бенош, – протянув мне руку, представился он. Шварц посмотрел на Шарля поверх стекол, сказал:
– Да, да, молодой человек, Бенош – это фамилия ваших родителей.
– Удивительно, – проговорил Шарль. – Это имя придумала Лелэ. Почему она так меня назвала? Я никогда не задавал ей этот вопрос. Я просто принял своё новое имя, как подарок. Я с гордостью носил его все эти годы, не подозревая, что это – моя фамилия, – он улыбнулся. – Приятно вновь обрести потерянное родство. Вот только мне не ясно, куда подевались все мои многочисленные родственники? Неужели они не хотят воспользоваться
