только будьте, будьте…
Ваш Джордж Стовассер.
P.S. Да, совсем забыл сказать, что Натали Бенош родилась на краю земли, в городке Шарлоттенберг. Может быть, вам, Шарль, захочется отыскать это место. Удачи.
Шварц снял пенсне, закрыл папку, улыбнулся:
– Теперь вам известно всё.
– Спасибо, дядя Шварц, – проговорила Симона, облегченно вздохнув. – Какое счастье, что Шарль мне никто. Потому что никто – это значит всё, целый мир, целый земной шар, который я могу обнять, прижать к груди.
Она поднялась, обхватила себя руками за плечи, зажмурилась. Ждала, что Шарль поднимется, поцелует её. А он сидел каменным идолом и смотрел на книги за спиной Шварца.
– Что с тобой, Шарль? – спросила Симона, открыв глаза. – Ты не рад? Ты испугался того, что я захочу стать твоей женой, да?
– Нет, нет, – проговорил он, потерев виски. – Просто… Могу я взять книгу?
– Книгу? – Шварц посмотрел на него с досадой. – Зачем она вам?
Шарль поднялся, подошёл к книжному шкафу, взял книгу в старом переплете, раскрыл, улыбнулся.
– Да, именно эту книгу читал мне перед сном добрый сказочник. А чтобы я не забыл его сказки, он положил между страниц цветок – незабудку, – Шарль повернулся, показал Симоне цветок.
– Какое чудо! – воскликнула она. – Сколько лет этому цветку?
– Вечность, – ответил Шарль, вдохнув аромат книжных страниц.
– Теперь я понимаю, что тогда, перед сном твой отец рассказывал мне сказку своей любви, – закрыв книгу, сказал Шарль. На обложке было написано «Справочник по астрономии». Симона рассмеялась.
– Да, папа любил читать сказки из словарей и научных трактатов по банковскому делу. Он хотел, чтобы его дочь была самой образованной девушкой на планете. И вот я…
Шарль обнял её и поцеловал в губы. Первый раз. Симона не ожидала. Она посмотрела на него растерянно.
– Люблю, – прошептал Шарль и чуть громче повторил, – Я люблю тебя, Симона.
Она зажмурилась, подняла голову. Шарль коснулся губами её лба, глаз, щёк, припал губами к губам, как к источнику.
Они не видели, как Шварц Штанцер тихонько вышел из кабинета, прикрыв за собой дверь. Он прошёл на террасу, где поджидала его Аспазия Ля Руж. Она поднялась ему навстречу и спросила:
– Ну, как?
Вместо ответа, Шварц обнял её, принялся кружить.
– Что вы делаете? Прекратите немедленно. Я сейчас упаду. Пощадите меня, Шварц, – простонала Аспазия. – В моём возрасте нельзя делать таких резких движений.
– В вашем возрасте, дорогая, самое время делать такие движения и совершать безрассудства, – расцеловав её в обе щеки, проговорил Швар.
– Что вы себе позволяете? – воскликнула она, вырвавшись из его объятий.
– Выражаю радость, – улыбнулся он. –
