style="font-size:15px;"> Белый клоун был побежден. Благодарный рыжий клоун Шарль хотел проводить свою спасительницу на место. Она отстранила его руку, сказала:
– Я сама.
– Браво! – закричал Шарль и громко захлопал в ладоши. Публика его поддержала. Девочка прошествовала на своё место под бурные аплодисменты. Села, выпрямила спину, повернула голову и что-то сказала сидящему рядом господину. Он водрузил на нос пенсне, подался вперёд. Но на арену выбежали новые действующие лица: мадам Жужу со своими питомцами – карликовыми собачками…
Представление закончилось. Шарль побежал в свой балаганчик переодеваться. В дверь громко постучали.
– Открыто, – крикнул Шарль. Стук повторился. Тогда он поднялся, распахнул дверь и свистнул, увидев господина в пенсне, за спиной которого прятались вишневые банты.
– Могу я поговорить с вами, господин клоун? – спросил он.
– Запросто, – ответил Шарль, усевшись на верхнюю ступеньку. – Слушаю вас, говорите, ваша честь.
Шарлю показалось, что этот человек, одетый в дорогой серый костюм, накрахмаленную белую рубашку, белые перчатки, высокий котелок и шейный платок, заколотый бриллиантовой булавкой, скорее всего, адвокат, к которому следует обращаться, ваша честь.
– Моя дочь помогала вам сегодня на арене, – проговорил он, буравя Шарля колючим взглядом серых, в цвет костюма, глаз.
– Вы хотите, чтобы я поделился с ней своим гонораром? – усмехнулся Шарль.
– Вы глупы, – скривился человек. – Глупы настолько, что не можете дослушать до конца речь собеседника. Перед вами не какой-то бродяга, а достойный, уважаемый человек, преуспевающий банкир, который соблаговолил почтить вас, жалкого комедианта, своим вниманием…
– Я не просил вас о такой неслыханной щедрости, – закинув ногу на ногу, сказал Шарль. – Вы, слишком чванливы, господин банкир. Мне приятнее болтать с бродягами, они…
– Молодой человек, – постучав по руке тростью с золотым набалдашником, перебил его банкир. – Я ни за что не снизошёл бы до общения с глупым актеришкой на задворках цирка, если бы не моя дочь Симона, – он подтолкнул девочку вперёд. – Я здесь только ради неё. Потрудитесь подняться, господин клоун. Хотя, слово «господин» для вас слишком велико. Вы – шут, кривляка, лицедей, забывший о своём истинном лице, данном вам от рождения. Не удивлюсь, если вы и фамилии своей не знаете, – Шарль медленно поднялся. На щеках заходили желваки. Если бы не девочка с вишневыми бантами, он бы набросился на этого разодетого франта, вывалял бы его в цирковой грязи, в конском навозе.
– Мне вас искренне жаль. Прощайте, – сказал банкир, усмехнувшись. Он заметил, как напрягся клоун, как засверкали его глаза, как сжались кулаки. – Симона, у тебя пять минут, чтобы поговорить с этим… – он посмотрел на Шарля с презрением и медленно выдавил, – че-ло-ве-ком…
– Строгий у вас папаша, – проговорил Шарль, наблюдая за удаляющимся банкиром.
– Это
